Виннипегская Стена и я

Запата Мариана

Боялась ли я? Немного. Но я смотрела на бутоньерку, которую Эйден засунул в передний карман джинсов, и сжимала ленту, которой были обмотаны стебли моего букета влажными пальцами до слов, вылетевших из его рта:

— Вы обмениваетесь кольцами.

Эйден покачал головой в тот же момент, когда дрожащими пальцами я достала из кармана золотое кольцо и протянула его. Я не хотела одевать его ему; это слишком интимный жест.

Эти темные зрачки впивались в меня, пока он пытался надеть кольцо. Оно не подошло. Почему это так удивительно? Конечно, он стал больше за восемь лет, с тех пор

как выиграл национальный чемпионат в колледже. Он надел кольцо на мизинец, куда оно легко скользнуло.

Этот пронзительный взгляд вернулся ко мне и остался там, тяжелый и непреодолимый, из-за чего я чувствовала себя такой уязвимой, что мне пришлось опустить взгляд на букет, который не проживет долго, учитывая, как сильно я заламывала руки. Я смотрела вниз, пока не прозвучали слова:

— Можете поцеловать невесту.

Когда я посмотрела вверх, то увидела, что Эйден смотрит на меня. Мои глаза округлились, я бросила косой взгляд в сторону, не зная, какого черта нам делать. Я слишком переживала о церемонии, чтобы беспокоиться об этой части.

Потом я подумала о фотографе и знала, что нужно сделать, даже если не хотела.

Но кроме этого, я, правда, не хотела отправиться в тюрьму или выплачивать штраф. К черту. Мне не нужно целовать его по-настоящему... даже если это было бы неудобно, если бы мне пришлось.

Я сделала шаг вперед. Глаза Эйдена неуверенно скользнули в сторону, и я не хотела слишком сильно зацикливаться над этим сейчас, потому что мне и о своих нервах надо переживать. Затем я сделала еще шаг вперед, положила руки на мускулистые предплечья и приподнялась на носочки, хотя все равно не доставала.

Он хмурился даже тогда, когда опустил голову, наши взгляды встретились, и я прижалась своими губами к его губам. Ничего грандиозного, просто чмок, центр моих губ у его. Они оказались мягче, намного податливее, чем я когда-либо могла представить. Весь контакт продлился, может быть, секунды две, прежде чем я опустилась на пятки и отошла. Моя грудь и шея горели.

И этот красивый суровый мужчина, с которым я подписала документы, нахмурился еще больше, когда я отошла от него метра на три.

— Поздравляю! — прощебетал священник, пока остальные работники церкви буквально бросали в нас блестки. Я была рада, что ношу очки, когда Эйден потер глаза тыльной стороной руки.

— Одна ваша совместная фотография, — произнес фотограф, уже указывая, чтобы я вернулась к Эйдену.

Я сглотнула и кивнула. Правдоподобно. Быстро сместившись, я оказалась около него. Когда он не обнял меня или сделал что-то, что делает пара, я взяла его под руку, прижалась своим бедром к его и стояла так, пока нас ослепляла вспышка.

Фотограф улыбнулась, когда сделала шаг назад и опустила камеру.

— Дайте мне десять минут, мистер и миссис Грэйвс, и диск будет готов.

Мистер и миссис Грэйвс.

Любимая фраза Дианы идеально подходила нашей ситуации: «Дерьмо только что стало реальным».

Странно думать, что в восемь часов в воскресенье, в середине августа, я законно стала замужней женщиной.

После того, как в часовне нам выдали диск с пятью фотографиями и бумаги, мы пошли обратно в гостиницу

в состоянии, похожем на сон. По крайней мере, для меня все было именно так. Странный, странный, странный сон, который больше напоминал галлюцинации от наркотиков, чем реальность. Мы почти ни о чем не говорили, но я думала о том, что мы сделали, и, зная Эйдена, он думал о своей следующей предсезонной игре.

Мы направились в наши спальни, лишь обменявшись с моей стороны натянутой улыбкой и слегка искривленным ртом с его. Кажется, я около тридцати минут просто просидела на краю кровати, тупо собирая свои мысли воедино. Казалось, стены сдвигаются вокруг меня, и я начала испытывать зуд и беспокойство.

Замужем. Я, черт побери, замужем. Женщина в часовне назвала меня миссис Грэйвс.

Я замужем за Эйденом.

Я не могу всю ночь просидеть в комнате. Я слишком неусидчива, чтобы работать или рисовать. Чтобы выбраться из собственной кожи, мне надо чем-то занять голову. Так что я подумала обо всем том, чем когда-то хотела заняться в Вегасе, и в этом списке было кое-что — я хотела увидеть шоу.

Убедившись, что у меня при себе документы и кредитка, я встала и вышла в гостиную номера, которая оказалась пуста. Заглянув в комнату Эйдена, я обнаружила его спящим на кровати, он был полностью одет и в отключке. Одну большую руку он использовал в качестве подушки, а другая была зажата между бедер, из его рта доносится очень мягкий, едва слышимый свист.

Я посмотрела на часы и на секунду засомневалась. Вероятно, он не захочет пойти со мной, не так ли?

Не-а.

Он не похож на человека, которого заинтересуют акробаты и клоуны в экстравагантных костюмах, еще меньше толпа. Взяв блокнот с ночного столика у его кровати королевского размера, я написала ему записку.

Эйден,

Я гуляю по Стрип. Если будут билеты, возможно, схожу на шоу. Вернусь поздно. Телефон у меня с собой.

Ви.

Я на цыпочках вышла их комнаты, медленно закрыв за собой дверь, и ушла.

Лас-Вегас — не лучшее место в мире для прогулок девушки в одиночку, но со всеми этими людьми, гуляющими повсюду, я подумала, что могло быть и хуже. Было легко влиться в толпу. Я гуляла по улице, ходила по магазинам. Их наполняли туристы всех возрастов и национальностей, и я не чувствовала себя такой одинокой, какой думала, что буду, в одиночку гуляя по незнакомому городу в тот же день, когда я вышла замуж за своего бывшего босса.

Я была у магазина M&M, когда завибрировал в кармане телефон. Когда я его вытащила, на экране светилось имя «Миранда П.».

— Алло?

— Где ты? — произнес хриплый, сонный голос.

Хмурясь, я назвала магазин, когда какой-то мудак толкнул меня сзади, чтобы добраться до прилавка.

Эйден выругался, и мне пришлось отвести телефон от уха и проверить, правда ли это он звонит мне, а не его злой двойник.

— Жди там, — приказал он.

— Зачем? — спросила я, когда на линии стало тихо.