Вино фей
Шрифт:
Пробуждение всего семейства не прибавило толку. Было заметно, что никто ничего не понимает, но если Винсент и Энтони просто недоумевали, то леди Дороти исчезновение дочери потрясло, а сэра Тимоти подкосило. Несчастный мистер Хейвуд уверился, что больше не увидит дочь, что едва ни привело к удару. Он совсем ослабел, повалился в кресла, и никакие увещевания племянника, что они непременно сегодня же найдут мисс Вирджинию, на него не действовали.
Увы, никто из семейства не слышал от Вирджинии о её намерении куда-то уйти, никто не видел даже, что она получила письмо с вечерней почтой. Флинн, тщательно расспросив всех, решил обратиться в полицию. Черити решила ехать с ним и даже предложила взять с собой Лиззи.
Но, едва они вышли, как на пороге особняка столкнулись с Джоан, служанкой миссис Стэнбридж. Девица запыхалась так, что, скрестив руки на груди, едва выговаривала слова.
— Мистер Джонсон, викарий мистера Стэнбриджа, и приезжий мистер нашли мисс Хейвуд! Мистер и миссис Стэнбридж просят срочно пожаловать к ним!
Селентайн Флинн велел лакею передать домашним, что мисс Хейвуд нашли и сейчас привезут домой, и снова показал себя человеком действия: подсадил девицу в ландо, где уже сидели Черити и Лиззи, и велел кучеру трогать.
Бэзил хлестнул лошадей.
— Мисс Хейвуд жива? — начал расспрашивать Флинн девушку.
— Ей очень плохо, мистер, она всё время плачет.
— Плачет — значит жива. И то хорошо, — вздохнул Флинн. — Гони живей, Бэзил!
— Надо было, наверное, взять Энтони и Винсента, — пробормотала Черити.
И не потому, что так думала, а просто для очистки совести. Кому они нужны? Ей пришло в голову, что общество кузена всего за несколько дней заставило её понять полное безволие и серость Энтони и откровенную низость Винсента. Сравнение всё же странная штука.
— Приезжий мистер — это кто? — спросил тем временем Флинн у девицы.
— Господин из Фортесонхилла, он вызвал мистера Джонсона, а тот — пастора Энджела.
— Значит, Фрэнсис всё же нашёл её, — пробормотал Селентайн Флинн. — Я так и думал, что он прочешет всю округу.
— Граф? Но как он догадался, где искать? — спросила Черити.
— Всё просто, — пожал плечами Флинн. — Пошёл за нами. Я же оставил ему туфлю, он пришёл сюда, обошёл с Повесой все выходы, и пёс где-то взял след. Потом ему оставалось просто идти за собакой.
— Но почему он не сказал нам о своих намерениях?
— Думаю, он подсуетился ради вас, мисс. Сам он редко вмешивается в чужие дела.
— Ради меня? — Черити не поняла кузена.
— Его сиятельство видел, что вы озабочены и решил помочь вам, — снисходительно пояснил Селентайн, странно на неё глядя. — Что тут странного?
На самом деле Черити показался совсем уж странным альтруизм его сиятельства.
Флинн меж тем проговорил ей на ухо:
— В вашей шкатулке, когда вы её открыли, я заметил подкову. Это к счастью. Откуда она?
Черити удивилась, но пояснила, что нашла её возле дорожной гостиницы.
— А у сестрицы вашей, выходит, разбилось зеркало? — усмехнулся кузен.
— Да, но какая тут связь?
— Возможно никакой, но само по себе расколотое зеркало бед не приносит, если не наглупит хозяин. Подкова тоже принесёт счастье, если… не наглупить. Счастье идёт к вам в руки, мисс Черити. Не упустите его.
Черити с удивлением посмотрела на него, она не поняла Селентайна, но они уже подъезжали к храму. О словах кузена можно было подумать и позже.
— Но где граф и викарий нашли мисс Хейвуд? — спросила она Джоан.
— На кладбище, — неожиданно услышали они ответ. — В церкви святого Фомы.
— Господи… — побледнела Черити. — Там похоронена моя мать. Но что там могла делать Вирджиния?
— Она была заперта в старом склепе семейства Крокхем, мисс.
Черити побледнела. Из рода Крокхэм в городе давно не осталось ни одного человека. Потомков, способных позаботиться о прахе предков, тоже не существовало, их род давно прервался. Высеченный из серого камня, украшенный скорбными фигурами почерневших ангелов, склеп стоял у старых ворот, на самой окраине кладбища, со сгнившими рамами узких окон, почерневшими стенами и гнилыми ступенями у входа. Проржавевшие створки металлических дверей при малейшем ветерке начинали издавать заунывные погребальные скрипы. Старожилы старательно обходили его стороной.
— Вы знаете, где это, кузина? — осведомился Флинн.
— Да, это старый заброшенный склеп, внутри несколько рассохшихся гробов, он принадлежал католикам семьи Крокхем, его двери не закрыты, но там есть засов. Детьми мы бывали на погосте, и я заглядывала внутрь. Там очень страшно, а Вирджиния… она чрезвычайно боится даже упоминаний о смерти. Подумать жутко. Но как она там оказалась?
— Я полагаю, мы это скоро узнаем.
Лошади уже домчали их до кладбища при церкви, но на въезде их ландо едва не столкнулось с каретой доктора Кардиффа. Видимо, его тоже вызвали. Пропустив экипаж врача в ворота, они въехали следом.
Здесь были его сиятельство граф Клэверинг, пастор Энджел Стэнбридж, толстый испуганный викарий мистер Джонсон и миссис Стэнбридж, которая сидела на остатках стены рядом с Вирджинией и тщетно пыталась успокоить её.
Вид Джин испугал Черити мертвенной бледностью. Кузина не могла ничего сказать, лишь заикалась, пытаясь что-то выговорить, потом заикание переходило в затяжной кашель, сотрясавший всё тело.
Не ожидая от неё никаких объяснений, Клэверинг рассказал, что собака привела его к ручью, но дальше потеряла след. Однако обратно тоже не шла.
— Я предположил, что мисс Хейвуд могли оглушить, а дальше нести на руках — ведь в ней нет и ста фунтов. Во всяком случае, я миновал ручей и обыскал погост, заглянул в склепы. Этот склеп был заперт, точнее, в пазы просто опустили засов. Я открыл его и нашёл на полу мисс Вирджинию. Она была в глубоком обмороке, лежала среди вываленных из гробов костей и черепов. Думаю, что изначально её положили в пустой гроб, из которого выбросили покойника. Мисс под утро пришла в себя, попыталась подняться и выйти, увидела останки и закрытую дверь, и от испуга упала в обморок. Сколько она пролежала — не знаю. Склеп не замурован, через окна нельзя вылезти, но воздух внутрь всё же проникал. Надеюсь, она скоро придёт в себя.