Вино фей
Шрифт:
— Значит, вы полагаете, что письмо написано не самим Клэверингом?
Флинн недоумённо пожал плечами.
— С чего бы Фрэнку ей писать? Ему нечего было ей сказать, и писать непомолвленной с ним девице — нарушение всех правил приличия. А граф блюдёт пристойность. Пожелай он поговорить с ней — ну, приехал бы. Нет, укравший дневник скопировал его руку. А это рождает следующий вопрос: кто был тогда в зале, когда его сиятельство что-то писал в альбом мисс Хейвуд?
Черити была категорически не согласна с кузеном. Клэверинг вполне был способен написать любовное письмо девице, с которой лишь пару раз танцевал. Но последний вопрос Селентайна Флинна сбил её с толку.
— Я не понимаю вас, — Черити и впрямь немного запуталась. — Почему важно, кто тогда был у нас?
— Потому что вор знал, что мисс Хейвуд видела почерк Клэверинга, — повторно растолковал кузен. — Если бы он этого не знал — не стал бы и воровать дневник. Написал бы письмо обычным вестминстерским шрифтом, подписал бы инициалами его сиятельства — и ладно. Но он понимал, что мисс Вирджиния не поверит, что писал граф. Почерк должен был совпасть. Значит, он знал, что граф писал в альбом мисс Хейвуд. Кто тогда был у вас?
Черити кивнула и задумалась.
— Это было сразу после расторжения помолвки. Кассиди не было, — наконец сказала она. — Не было Арбетнотов. Не приехали Стоуны. Но были Фортескью и Марвеллы. Была миссис Стэнбридж.
— Марвеллы, это те, что вчера, не умолкая, болтали за вистом?
Черити молча кивнула и, вздохнув, добавила:
— Если даже ваши рассуждения верны — так мы ничего не установим, кузен. Элизабет Марвелл и её мамаша были там и все видели. От них это наверняка мгновенно разнеслось по всей округе.
— А мисс Марвелл — как относилась к нашей кузине?
— Плохо. Элизабет нравился Филип Кассиди, и она ревновала к нему Вирджинию. Но кузина тут была ни при чём. Бетт не нравилась ни Филипу, ни его отцу. Однако давайте всё же попытаемся найти Джин…
— Чтобы найти, надо понять, где искать, — резонно возразил кузен. — Признаюсь, едва увидев искромсанный портрет кузины, я был весьма встревожен. Подобные деяния необычны, говорят о гневе и ненависти. И сила злости превосходила всякое разумение. Я понял, что изрезанным портретом дело едва ли ограничится: злоумышленник свёл счёты с портретом потому, что не мог дотянуться до оригинала, но мне было понятно, что он попытается это сделать. Я старался наблюдать за происходящим и замечать всё, что выходило за рамки обыденного. И тут услышал о пропаже дневника Фрэнсиса. Фортесонхилл — место, где можно здорово поживиться, но Клэверинг сказал, что ничего ценного не пропало. Я сделал вывод, что вы, кузина, оказались правы — это человек из общества. Лакей за десяток фунтов готов на многое, но едва ли он отказался бы, идя на воровство, прихватить платиновый портсигар Фрэнсиса с фамильной монограммой. Но тут взяли именно то, за чем пришли, — и ничего больше. Да, это не лакей. К тому же, лакей, согласившись на воровство за десять фунтов, после легко продаст вас за одиннадцать. Доверяться лакею неумно, он ещё может начать шантажировать господина.
Черити вздохнула, с немым восхищением глядя на Селентайна Флинна. До чего же он умён!
— Если вы говорите, — меж тем продолжал Флинн, — что в субботу мисс Вирджиния получила в альбом образчик почерка Клэверинга, а уже в воскресение утром портрет кузины был изрезан и дневник Фрэнсиса похищен, значит, либо вор был здесь, среди гостей, либо сведения доходят до него от Марвеллов молниеносно. Этого человека — и это очень важно — не было на службе в церкви. Он узнал обо всем раньше воскресного утра.
— Как граф писал в альбом Вирджинии, видели я, леди Рэнделл, мисс Клэверинг, Энтони и Винсент, мисс Джейн и мисс Кэролайн Фортескью, и миссис и мисс Марвелл, — напрягла память Черити. — Все они на следующий день были в церкви, да вы и сами должны это помнить, это было утром после вашего приезда.
— Увы, я почти ни с кем не был знаком, и не очень хорошо ещё различал лица. Но ведь проще всего проверить это. Лиззи, где ваша госпожа хранила свой альбом? Можете принести его?
Лиззи сказала, что секретер заперт, но это не затруднило мистера Флинна, тут же поднявшегося и направившегося в спальню. Сломав замок, он перелистал страницы, поморщился, однако на последней странице удовлетворённо хмыкнул. Там действительно была пара строк, написанных рукой Клэверинга.
— Письмо было написано этим почерком, мисс Лиззи?
— Да, сэр. Такой же, — уверенно кивнула Лиззи, польщённая его обращением и чувством собственной значимости.
— Будем логичны, — Черити поднялась. — Мы ничего так не поймём. Конечно, проще всего это было сделать Филипу или Сесили: оба молоды, подвижны, а Сесили, как она доказала, ещё и неглупа и достаточно мстительна. Миссис Изабелл и сэр Бенджамин слишком дородны для такого дела. Мисс Марвелл? Почему нет? Она ненавидела Джин. Но все эти догадки пусты. Я думаю, если письмо написано от имени Клэверинга, значит, заманить Вирджинию хотели в Фортесонхилл.
— Но что в этом за смысл?
— Она пошла бы только туда, а Фортесонхилл — это же огромное поместье, — удивлённо пояснила Черити. — Детьми мы часто играли там. В парке, особенно в миле от дома, трава по колено. Под холмом на взгорье — несколько пещер, а есть столь укромные места, особенно в дикой части парка, что там найдёшь человека только с собакой.
— Чёрт возьми, ой, простите, кузина! Мисс Лиззи, сбегайте в спальню мисс Вирджинии и принесите пару её вещей, тех, что она носила, но которые ещё не стирали. А ещё лучше — туфлю. Блестящая идея, кузина, просто блестящая.
У Черити на самом деле не было никакой идеи, слова о собаке она обронила просто потому, что в парке Фортесонхилла когда-то потерялся кузен Льюис, но его быстро нашли с помощью гончей покойного мистера Рэнделла. Но она не стала это уточнять.
Лиззи принесла шейный платок и туфельку Вирджинии. Флинн тут же послал её к своему груму Бэзилу — с приказом закладывать экипаж.
— Сейчас съездим в Фортесонхилл. Хорошо уже то, что ворота там узкие, а пройти она могла только через них.
— Но где взять собаку?
— На псарне Рэнделлов, разумеется. Сейчас разбудим Фрэнка, он выведет своих пойнтеров.
Черити меньше всего хотела видеть его сиятельство, однако понимала, что сказанное Селентайном разумно, и лихорадочно перебирала места, где ещё могла бы оказаться Вирджиния, но ни одного такого ей не приходило в голову. Джин не пошла бы ни к Кассиди, ни к Марвеллам, ни к Арбетнотам, ни к Стэнбриджам.
Но если её приглашали в Фортесонхилл, то зачем?
Черити недоумевала, и смутилась ещё больше, когда увидела, что Флинн, сходив к себе, прихватил крупнокалиберный дорожный пистолет с двумя спусковыми крючками. Такой же был у Филипа Кассиди, но стволы пистолета кузена были из дамасской стали, а спусковые крючки украшала гравировка с растительным орнаментом. Филип говорил Энтони, что такое оружие запросто остановит тигра, но Черити не знала, что оно пользуется спросом не только у охотников, но и среди офицеров.