Вино со вкусом кипариса и вишневый пирог на закуску
Шрифт:
Незнакомец вывел Эдельвейс из здания аэропорта. Эдельвейс не произносила ни слова. Она верила, что незнакомец поможет ей добраться до ближайшего города и найти ночлег, подскажет, где можно вкусно поужинать. Она решила, что его приставили к ней для безопасности. Она ведь приехала туда, где она никого не знает и где никто не знает её. Пусть незнакомец станет её проводником на ближайшее время. Эдельвейс безумно хотела побыть в одиночестве, но в то же время понимала, что ей не помешает кто-то, кто будет время от времени оказывать ей помощь.
Незнакомец подвёл Эдельвейс в розовому лимузину.
– Это
Незнакомец кивнул головой. Затем открыл дверь и помог Эдельвейс сесть в автомобиль. Она расположилась на переднем пассажирском месте. Незнакомец закрыл за ней дверь, взял её чемодан, положил его в багажник и сел на водительское место.
– Куда мы поедем? – поинтересовалась Эдельвейс.
– Я отвезу тебя в один прекрасный дом, – ответил ей незнакомец, заводя машину.
– А где мы находимся? – спросила Эдельвейс.
– В прекрасной солнечной стране, – сказал незнакомец. – Это все, что тебе нужно знать.
Эдельвейс оживилась. Ей было радостно осознавать, что ближайшие недели она проведёт в прекрасной солнечной стране.
Она достала телефон, посмотрела на экран.
– Ты можешь только звонить, – пояснил ей незнакомец. – Интернет отключен.
Эдельвейс удивилась, но предпочла ни о чем не спрашивать. Она была не против на какое-то время отрешиться от мира.
Незнакомец вырулил на трассу с оживлённым движением. Эдельвейс внимательно смотрела по сторонам. За окном были поля, апельсиновые деревья, маленькие домики, увитые виноградным плющом. Эдельвейс приоткрыла окно. Воздух был пронизан запахом азалий.
– Разве сейчас весна? – уточнила Эдельвейс.
– Здесь всегда весна, – ответил ей незнакомец.
– Странно, – пожала плечами Эдельвейс. – У нас в Амурвиле четыре времени года.
– Это иллюзия, – спокойно произнёс незнакомец. – В Амурвиле всегда осень.
Эдельвейс посмотрела на незнакомца с изумлением. Его слова поставили её в тупик. Она терпеть не могла, когда кто-то подвергал сомнению её жизненные аксиомы.
– Этого не может быть, – встревоженно произнесла Эдельвейс. – Я живу в Амурвиле с самого рождения.
– И никогда не видела ничего, кроме серой, унылой погоды…
– Стоп! – вскрикнула Эдельвейс. – Предлагаю на этом закончить. Всё равно каждый останется при своём мнении.
– Как тебе будет угодно, – спокойно сказал незнакомец.
Внезапно Эдельвейс осознала, что не спросила его имени. Человек, который занимался организацией её пребывания в прекрасной солнечной стране, оставался для неё незнакомцем. От этого ей стало немного не по себе.
– Могу я узнать твоё имя? – поинтересовалась Эдельвейс.
– Конечно, – ответил ей незнакомец. – Меня зовут Оскар.
Незнакомец по имени Оскар смотрел на Эдельвейс невероятно приветливым взглядом.
– Очень приятно познакомиться, Оскар, – сказала Эдельвейс. – Полагаю, моё имя тебе известно.
Оскар кивнул головой.
На несколько мгновений в машине воцарилось молчание. Эдельвейс прислушивались к звуку мотора, смотрела в окно и любовалась живописными видами. С каждой секундой она всё больше погружалась в состояние медитации.
Оскар включил музыку. Из радиоприёмника зазвучал красивый мужской альт, поющий на мелодичном, невероятно приятном на слух языке. Эдельвейс
Прошло окола часа, прежде чем Оскар свернул с трассы и выехал на узкую дорожку, окружённую оливковыми зарослями. Через несколько секунд Эдельвейс увидела синеющую водную гладь. Ей захотелось выйти из машины и пойти пешком. Она никогда в жизни не видела настоящего моря и почувствовала приятный трепет в области живота. Когда она думала о том, как будет выглядеть её временное пристанище, то представляла что угодно, но только не домик на морском берегу. А ведь это лучший вариант для того, чтобы закончить работу над книгой.
– Я буду жить на берегу моря? – уточнила Эдельвейс.
– Да, – ответил ей Оскар.
Эдельвейс тихо захлопала в ладоши. Она поняла, что всю жизнь мечтала жить на берегу моря.
Синеющая водная гладь была совсем близко. Эдельвейс уже могла разглядеть маленькие белые катерки и отважных сёрферов, сражающихся с ветром.
– Почти приехали, – сказал Оскар.
Эдельвейс снова захлопала в ладоши. Она не знала, как иначе выразить свою радость.
Оскар свернул на ещё более узкую дорожку, выложенную брусчаткой и залитую лучами палящего солнца. Восторженному взору Эдельвейс предстал милый розовый коттедж с белыми ставнями, фиолетовой черепицей и просторной террасой, выходящей прямо на море, увитый азалиями и виноградным плющом. Коттедж был окружён лимонными деревьями, кустами олеандра и палисадниками с бугенвиллиями. Прямо перед входом стояла милая беседка, призывающая к непринуждённому чаепитию. Эдельвейс смотрела на розовый коттедж наслажденным, вождедеющим взглядом. Если бы у неё был дом мечты, он бы наверняка был именно таким: розовым, с белыми ставнями и фиолетовой крышей.
Оскар подъехал к коттеджу, остановил машину и заглушил мотор.
– Это твой дом, – сказал Оскар, повернувшись в сторону Эдельвейс и слегка дотронувшись до её плеча.
Эдельвейс не могла поверить своему счастью. Оказывается, кто-то знал о её мечтах больше, чем она сама.
Она вышла из машины, подошла к розовому коттеджу и поднялась на веранду. Справа от неё была беседка, слева – лимонные заросли. Несколько секунд она стояла словно заворожённая, смотрела на море и вдыхала аромат олеандра. Посреди веранды располагался небольшой столик и несколько кресел. Эдельвейс представила, как будет сидеть здесь по утрам, пить чай, есть банановые кексы, смотреть на море и работать над книгой.
Оскар поднялся на веранду с чемоданом Эдельвейс.
– Пойдём со мной, – сказал он, широко улыбнувшись. – Я покажу тебе дом.
Эдельвейс радостно кивнула головой, взяла его за руку, они спустились с веранды и направились к входу.
Они поднялись на крыльцо. Оскар достал из кармана брюк ключи и торжественно вручил их Эдельвейс. Она вставила их в замок и повернула по часовой стрелке. Она открыла дверь, посмотрела на Оскара, сделала глубокий вдох, переступила порог своего нового жилища и оказалась в просторном белом холле, заставленном мебелью фисташкового цвета. Из холла открывался вид на просторный зал, из зала, через огромное окно, – на лимонный сад. Дом был пропитан запахом моря.