Вино викингов
Шрифт:
Что же делать?
Я встала со стула. Зная, что решительные действия могут возыметь свой результат, вышла на улицу. За канистрой. Пытать так пытать. Может быть, это поможет?
Подогнав машину поближе и вернувшись в дом, я молча закурила. Деловито отвинтила крышку. Подняла канистру за ручку, собираясь помучить Москита галлюцинациями. Или сжечь запросто. Хотя бы напугать, что ли!
– Чего творишь?! – Пленник забеспокоился, наблюдая за мной. – С ума сошла?!
– Отнюдь. Просто хочу получить желаемое. Помрешь –
Сверкнул глазами:
– Приговорила, да?!
Я зловеще улыбнулась. Кивнула, на мгновение приостановив свои действия.
– Угадал!
– Постой! Подумай сначала…
– А чего тут думать? Думать должен был ты, когда я предложила тебе выбор. Ты отказался. Чего ж ты теперь хочешь?
– Поговорить хочу…
Поставив канистру на пол, я приподняла брови:
– Неужели созрел?
Москит явно обиделся. Дернулся:
– Не сворачивай мне кровь! Лады?
– Договорились.
Я отставила канистру, в душе радуясь согласию Москита. Села на стул. Приготовилась слушать. И услышала дикий хохот, обещания сожрать меня живьем по кусочку, еще всяческие угрозы и, что самое главное и обидное, – высказывания о моих сексуальных предпочтениях. В общем – пленник меня раскусил. Понял, что я до его убийства не дойду. Буду его пугать, на понт, как принято в уголовных кругах, брать, но этим и ограничусь. Хамло! Бычье! Да как он смеет?! Оскорблять воспитанницу Ворошиловки – последнее дело! На такое даже смертники не посягают, зная прекрасно, чем это им грозит. А этот доисторический комар, плесень поганая, африканское «насекомое», удумал подвергнуть сомнению мои методы работы! Ух, я тебе!
В общем, я не сдержалась. Позволила себе кое-какие вольности.
И в итоге пленник пообещал, что все мне скажет…
Я вновь села на стул, проверив крепость узлов. Переводя дыхание, я наблюдала за результатами проделанной работы. Знала, что теперь мой собеседник с удовольствием поддержит разговор, лишь бы снова не испытать на себе мой опасный и страшный гнев. Пару костей наверняка я ему уже сломала, за другие он уже переживал. Поверил, что в случае дальнейшего запирательства и оскорблений до беседы с полисменами он уже не доживет. Как и до встречи с Ветровым. Поэтому он готов был сделать все, лишь бы этот кошмар – в моем лице – закончился наконец. Рассказать все, показать, пояснить…
Сплюнул он кровь. Пристально взглянул на меня, прохрипел:
– Чего хотела?
Я улыбнулась довольно. Предупредила его, проигнорировав вопрос:
– Не думай, что я мало знаю. Любая ложь тебе дорого обойдется. Соврешь – сломаю еще одну кость. И так – пока ты не вразумишься окончательно.
Он дернулся в путах. Поморщился – от болевых ощущений.
– Да понял я! Девка ты злая, не отстанешь…
Начала
– Зачем ты подложил мину в «Мерседес»?
Москит хмыкнул. Съязвил:
– Чтобы он потяжелее стал!
Достал, чертов динозавр! Пришлось мне встать и крепко стукнуть его по уже пострадавшей руке. Больно стукнуть!
Сев обратно, я продолжила:
– Мина ведь была радиоуправляемой?
Кивнул он, морщась от боли:
– Да.
– Иными словами, ты держал палец на кнопке, так?
Запротестовал он:
– Это не я был!
– А кто?
– Да нанял я одного в городе… Так он, чудик, рано слишком на кнопку нажал.
Так всегда и бывает, когда работаешь с любителями. Странно вообще, что мина взорвалась. Во избежание таких проблем надо обращаться к профессионалам. Именно они могут все. Даже так взорвать могут, что машина останется целой, а вот «объект» упадет на землю спустя десять минут. Полностью разорванный в клочья.
– С этим понятно. Где ты взял деньги и тротил?
– С тех времен остались. А что?
Как это что? «На деньгах Ленин был»!
Я придралась к нему, как училка в школе:
– В те времена совсем другие деньги были! Логично?
Москит это высказывание опроверг:
– Я про рубли и не говорил ничего.
– Доллары?
– Они самые.
Я стряхнула пепел. Призадумалась. Про первые-то покушения я и не знаю ничего толком. Так, видела по телевизору и корпус «Мерседеса» осмотрела. И про расстрел двух других машин я не знаю всех подробностей. Надо будет расспросить об этом Валерия Игнатьевича при случае. А сейчас я даже не могу проверить правдивость слов Москита.
Ладно, расстрел и взрывы мы опустим. Перейдем к двум гастролерам. «Тормозу» и москвичу.
– Как ты узнал о поездке Ветрова на склад?
– Увидел.
– Откуда?
– Из машины. За вами катался по всему городу.
Вполне может быть. За «хвостами» я не наблюдала, стремясь выявить только возможную засаду. Мое упущение, не скрою. Впредь буду внимательнее. Так ведь и погореть можно! Следил, катаясь за нами по центру Тарасова? И незамеченным остался.
– Нанятые тобою гастролеры не могли сразу с вокзала доехать до склада за столь короткое время, так? Это же довольно далеко. Да и пробки в городе были.
– Они рядом со мной в машине сидели, дура!
– Что ты сказал?
– В машине, говорю, были.
– После этого ты какое слово сказал?
– Извини. Сорвалось…
– Смотри у меня!
Понятненько. Значит, эта парочка должна была атаковать дом. Но тут мы поехали на склад. Место атаки изменилось. Стоп! Валерий Игнатьевич сказал, что контакта между заказчиком и исполнителями не было. Что же, он не хотел, чтобы я выпытывала у него информацию? Или пленник мой врет? Или расчет – сразу после отстрела, и никаких адресов?