Виражи Судьбы
Шрифт:
Однако, в этот раз ей все придется делать самой.
На ее счастье, компания действительно тусила не первый день, поэтому все расползлись «по каютам» гораздо раньше обычного.
Проснулась она не от будильника, а от того, что в ее тайный закуток кто-то вошел. Сначала, в темноте, она подумала, что это Алан — ведь только он знал об этом убежище. Но очень быстро поняла, что ошиблась, и затаилась на краю своей половины матраса. Хэлл не особо напрягалась — матрас был просто огромный. И, если человек попал сюда случайно и просто ищет место, куда бросить уставшие кости — он ее даже не заметит:
Простынку, которой накрывалась, она подгребла к себе и стала наблюдать, благо глаза ее видели в темноте как у кошки.
Это был мужчина. Очень высокий, неуклюжий или сильно принявший на грудь. А, скорее — и то, и другое. В слабом сиянии лунного света, проникающего через опущенные жалюзи, Хэлл уловила тусклый блеск бутылочного стекла — гость явно прихватил с собой, чем «догнаться». Он неуверенно сделал шаг, ориентируясь, постучал по матрасу ногой, и уселся на край, поставив бутылку на пол. Снимаемая футболка зашуршала и полетела в угол. Мужчина откинулся на спину и со стоном вздохнул. «Дополз, милый», — подумала Хэлл. Но это был не конец шоу.
Немного повозившись и поклацав пряжкой ремня, великан прогнулся и стянул с себя джинсы. Правда, «с себя» — это сильно сказано. Он стянул их только со своей задницы до колен и потом, встряхивая длинными ногами, сошвырнул к двери. Вот теперь ему точно полегчало и, со сладким стоном перевернувшись на живот, он раскинулся на матрасе морской звездой…
Хэлл повезло: парень был так высок, что ни одна из конечностей ее не задела — она биссектрисой уместилась между ними. Матерясь про себя, девушка вытащила из-под подушки смартфон и поняла, что можно еще пару часиков вздремнуть. Аккуратненько скукожившись в своем уголке, она так и поступила.
…ей приснился кошмар: казалось, она находится под землей, которая давит на грудь, не давая дышать. В ужасе Хэлл распахнула глаза, не понимая, на каком свете оказалась. Окончательно проснувшись, она обнаружила, что ее длинномерный сосед просто подгреб ее к себе под бок, обнимая одной рукой и сопя в подушку. Хэлл некстати подумалось, что так она прижимает к себе кошек Алана, чтобы они ее согревали.
Она вывернула шею в надежде разглядеть, кто же это все-таки такой, но увидела лишь выдающийся подбородок. Резкий запах алкоголя заставил ее отказаться от дальнейших изысканий. Осторожненько повозившись, Хэлл определила границы своего личного пространства — то есть выяснила, что у нее его просто нет. Положение осложнялось еще и тем, что оба они лежали на животах, и каменно припечатавшая ее к матрасу рука гостя, совершенно лишала ее возможности пошевелиться.
Кое-как добыв из-под подушки мобильник, она увидела, что будильник сработает через пару минут, отключила звук и спихнула подушку на пол — стало чуть просторнее. Вытянув из пальцев спящего пряди своих волос, Хэлл рыбкой соскользнула с матраса на пол, и, подхватив халат и телефон, не дыша двинулась через окно на балкон. Прикрывая за собой створку, не удержалась и оглянулась на сопящего гуляку: на матрасе во всю длину своего звездно-голливудского тела растянулся Алекс Сторм! Во сне он улыбался.
«Это точно не к добру», — подумала Хэлл, ускоряя шаг.
А
Эпизод Четвертый
Хэлл, Алекс и волшебный бульон.
Хороший у меня, видок, наверное — босая, в мужских спортивных труселях и растянутой, бесформенной футболке…
Это моя рабочая одежда.
Стою пятой точкой кверху, в руках половая тряпка, лицо цвета свеклы, волосы — взрыв на атолле Бикини. Из-за этой «коллективной ночевки» я так и не причесалась — пришлось просто завязать косы узлом, заколоть палочками для суши и замотать эластичной лентой, чтобы не рассыпались. Но… хороша, в общем.
Я ползала по полу большой гостиной, пытаясь мокрой тряпкой собрать осколки бокалов, которых эти придурки наколотили, наверно, с целую дюжину — не меньше. Спина и колени уже ныли, и собиралась встать, но… не замечая моих усилий по наведению порядка и моего странного вида — вообще ничего не замечая! — в гостиную нетвердой походкой спускался по лестнице мой ночной сосед, двухметровая звезда Голливуда.
Вот черт! Я махом опустила свою бедную задницу вниз, в слабой надежде, что может, пронесет и «северный олень» меня не заметит? Ночью же прокатило…
Выглянув из-за дивана, обнаружила, что Сторм, похоже, пьян как фортепьян. И чего ему здесь надо? В руке — бутылка Сorona, значит, опохмелиться уже нашел.
Ндааа, «сон алкоголика краток и тревожен»…
Может, кофе предложить — он же помешан на кофе? Или тихо смыться?
Точно — не самый лучший новый опыт в моей работе.
Такое я ненавижу.
Алекс уселся на белый кожаный диван, морщась и прикладывая к голове открытую бутылку пива. Причем, «уселся» — это очень условно. Скорее уж — «повалился». Затылок и плечи «шведского дяди Степы» покоились на спинке дивана, пятая точка находилась на самом краю сиденья, а ноги двумя телеграфными столбами преграждали мне путь к тихому исчезновению.
Я решительно поднялась и повернулась в направлении эксклюзивного гостя.
— Привееет… — его попытка сфокусировать на мне взгляд не удалась, а выражение лица было таким, как будто он только что опять сожрал фею-крестную, как его сериальный персонаж.
Подхватив ведро и сунув в него тряпку, я стала перебираться через длинные ноги, хозяин которых гулко глотал холодное пиво. Амбре, надо сказать, стояло такооое… Что они вчера пили, самоубийцы?
Хотя, скорее всего, с боссом-то все в порядке — он похлебал бульончику на ночь и сладко спит. А вот горячий скандинав иногда меры в спиртном не знает. Во всяком случае, так говорят.
Справившись с этой живой полосой препятствий и даже не обрызгав его дизайнерские джинсы, я двинулась вперед, но… уперлась в ладонь с бутылкой.
Алекс просто откинул в мою сторону свою огромную ручищу как шлагбаум, черт бы его подрал!
Я обернулась к нему и сделала бровки домиком:
— Что?!
«Да жалко тебя, жалко — нехилое похмелье, по всему видно! Но что же мне делать, если я — всего лишь хозяйственное привидение? Меня нет. И ты не дрых со мной в одной комнате. И даже на одном матрасе…»