Виражи Судьбы

Теллер Тори

Он обернулся к хозяину комнаты:

— Алан, ты гений. Можно заполучить ее в мою фотосессию?

— Не уверен, — нахмурился Блейк. — В какую? Разве модели выбираешь ты, а не Кляйн?

— Контракт здесь не причем. У меня впереди два фильма, но это еще не скоро. Необходимо напомнить о себе, пропиариться. Шаблонные интервью всем уже надоели — надо что-то новенькое. И вместе с тем простое, ненавязчивое. Например, внестудийные фото с загадочной яркой девушкой. Не старлеткой и не тусовщицей. Просто несколько обычных фото — прогулка, беседа, поездка в машине, ланч…

— Кто ж

тебе это подсказал? Твой новый агент? — хмыкнул мэтр.

— И он тоже.

— Ланч с русалкой? — Блейк уже откровенно смеялся над Алексом.

Актер непонимающе уставился на своего бывшего наставника.

— Взгляни на нее внимательно, Алекс. Кого ты видишь? Какой… «ланч»?? Если только шампанское с икрой в Рузвельт-отеле…

Парень машинально перевел глаза на фото и нахмурился. Он понял, что ничего не знает о ней — о том, что произошло, пока они не виделись.

— А что очень дорогая модель?

— Ты даже не представляешь.

— Ну, может, я потяну. Кто ее агент?

Алан молчал, обдумывая слова своего гостя, внимательно глядя на него — изучая и оценивая.

— Я, Алекс. Я — ее агент, и условия я буду обсуждать с тобой лично. Если договоримся — подключишь своего менеджера. Готов?

— Совершенно, — улыбка на этот раз стала шире и искренней.

Когда-то Алан был Пигмалионом и для него…

— Тогда прямо сейчас мне ответишь как на духу: откуда ты ее знаешь?

Эпизод Восьмой

Прошлое всегда с нами, оно ждет,

чтобы перевернуть настоящее.

Наконец, они, кажется, договорились.

Но из-за этого допроса Сторм чувствовал себя крайне паршиво, потому что правды он рассказать так и не смог. И, в результате, получалось, что однажды, на фестивале он по пьяни переспал со случайной тусовщицей, даже не узнав ее имени.

С ним случались разные вещи — в том числе и такие. Но не в последние пять лет. «Как-то», «где-то», «с кем-то» было уже не про него и ничего кроме скуки не вызывало. Перерос, наверно.

С Хэлл все случилось совсем не так. Но, по какой-то неясной причине именно с Блейком откровенничать Алекс не хотел. Впрочем, почему — «не ясной»? Сторм отлично знал того, с кем сейчас говорил, и просто не верил старому кукловоду. Он помнил, как умело Алан закидывает крючки и расставляет ловушки, если желает достичь своей цели.

Вот и теперь актер лихорадочно пытался понять, какого черта Хэлл забыла в его доме, кто она в самом деле — модель или прислуга?

— Покажи мне ее портфолио, Ал.

— У нее нет портфолио, Лекс.

Тот изумленно воззрился на мэтра.

— Но мне же надо на нее посмотреть! Вдруг это на самом деле один из твоих мальчиков!

— Хорош придуриваться, малыш. Ты лучше меня знаешь, что она не мальчик, — прошипел Блейк. — Или на Коачелла ты так упоролся, что не понял, кого трахнул?

Алекс выдержал свирепый взгляд своего экс- шоу-раннера, и ответил — преувеличенно официально и со скрытой издевкой:

— Вы, как всегда, зрите в корень, мэтр! Именно так — темно было и много водки. Да, и не до того… — актер скривился в усмешке, почти как и его герой, созданный Блейком четыре года назад.

— Что ж… Определяйся со свободным вечером и приходи. Только свяжись заранее. И только лично! Никаких агентов. А это тебе на затравку — можешь взять с собой, — Алан кинул на стол перед парнем конверт с надписью «Кошки». — И запомни: здесь, в моем доме, нет никаких фестивальных тусовщиц. Здесь есть только моя протеже — Мари, или Хэлл, как я ее называю дома. Обидишь — всю жизнь будешь играть вампиров и барменов. Понял?

*

Да понял он, понял…

Неясно только одно — почему Блейк печется о девчонке лично?

Кто она ему, и что он задумал?

Чем-чем, а благотворительностью Алан особо не отличался…

Тогда что?

Времени на выяснение у Сторма особо не было — агент позвонит уже завтра, и, наверняка, подобрал ему кого-то из голливудских анорексичек. Он сел в машину и нетерпеливо вынул снимки из конверта. До этого момента он не думал о ней. Не вспоминал. Их встреча на Коачелла действительно была случайностью — очень приятной, даже поразившей его, но… бесперспективной. Продолжение Алексу даже в голову не приходило.

А теперь, разглядывая фотографии, он пытался понять, почему она ему врала, что просто убирает у Алана в доме? И где она была настоящая — с ним на фестивале, в их первую встречу, или здесь — на этих снимках? На одном из них рука его просто дрогнула от неожиданности.

На крупном плане девушка смотрела прямо в камеру снизу вверх. Удивительное сочетание темных ресниц и бровей, бело-серебристых прядей и яркого сапфирового взгляда, припухших слегка обветренных губ — было до боли знакомым и… желанным. Но на фото не было измученной страстями «ведьмы Бельтайн»*, и никаких фенечек в волосах, браслетов, татушек и косметики — то есть всего того, что на Коачелла создало у него впечатление иллюзорности и сиюминутности происходящего.

Открытый светлый взгляд, медовый загар, неприметные конопушки и бисеринки пота на висках и над губой … Алексу на мгновение показалось, что он слышит аромат ее кожи — теплой, прогретой солнцем.

С минуту парень раздумывал, вглядываясь в фотографию, потом выражение его лица изменилось, и он пробормотал:

— Я проглотил твой крючок, сукин ты сын. Ты меня сделал, Ал.

________________________

Бельтайн* — кельтский праздник начала лета, традиционно отмечаемый с заката 30 апреля по закат 1–2 мая… Также это название месяца май в ирландском, шотландском и других гэльских языках. Примерно в эти же дни в США проводится трехдневный музыкальный фестиваль в долине Коачелла.