Виртуальность нежности
Шрифт:
Падал белый снег.
Был замучен смех.
Первозданный грех
Разделен на всех.
Шизонд ° 10. Круг.
Трущобы падают в названия,
Как опадают ожерелья
Прозрачных листьев.
Огрубели
Они по осени.
На землю,
Вдруг тяжесть ощутив, слетают.
Трущобы падают в названия.
Стою о монолитной вехи,
Воздвигнутой во славу века.
И кепка словно лист слетает,
И, задирая нос
Дышу забытыми стихами,
И озабочено взираю
На монолитные бетоны.
Трущобы падают в названия.
Но у поверхности всезнания,
Бесцеремонно проникаю
В квартиры душ.
Там за стеною
Дышу одним и тем же взглядом,
В одном и том же кресле мерзну,
Одним и тем же разворотом
Газеты, книги ли, журнала
Скрываю лик, глаза смыкаю,
И вытянув смешные пальцы,
В один и тот же холодильник,
В огромный холодильник славы,
Небрежно убираю масло
В стандартной, хрупкой упаковке.
Трущобы падают в названия.
О, скука, ты ли околеешь
В бездумном трепете везения?
А обреченное прозрение
Нам выдаст радость небоязни
Увязнуть в звоне первозданном
И обновлении всезнанья.
Трущобы падают в названия.
У поездов хвосты зелены,
А самолеты те хвостаты.
Трущобы падают в сравнения,
Трущобы падают в названия.
Но продается фарш готовы.
Смешна банальность мясорубки.
И взмахом резким изменяет
Искусный дирижер звучанье
Разноголосого оркестра;
И постовой, подбросив руку,
В белесой матовой перчатке,
Застопорит поток движений,
Чтобы аварию бездумных
Предотвратить.
Хвала перчатке!
Хвала прямым нержавым рельсам!
Трущобы падают в названия,
В которых скрыты отголоски
Великобожьих устремлений
В них восклицательные знаки
Венчают царскую корону,
Но изгибаются, сияя
Очками в лучшей позолоте.
Трущобы падают в названия.
И оседает на дорогах
Пустая пыль забытой славы.
И прикрывается асфальтом
Тоска не встреченного чуда.
И в жестком воздухе вагона,
За пластиком былых свершений
Рождается печаль к свободе.
Но эти призрачные мысли
Так уподоблены трущобам,
Что те, невыдержав сравнений,
Смеются громко, потешаясь,
И гордо падают в названия.
Шизонд ° 11. Нравоучение.
Вылетая, слова цепляли
Кончик носа, отвисшего в грусти.
А по просекам шевелюры,
Покороблено
Спотыкаясь в печали морщин.
Шизонд ° 12. Бред.
О тебе мысль:
Давно (два дня) не встречались,
Разве в этих двух днях смысл
Есть какой-нибудь?
Причалил
Я, верно, не к той пристани.
Пристань - как пристань. На сваях.
И, верно, на столах белые простыни
Были залиты вином нечаянно.
Это печальный смех
Из сонных глаз брызжет.
Темно за окном. В глазах моих
Не скоро рассвет забрезжит,
Симфоний не скоро мой вздох
Грянет в мир новоденский.
Старый день - сдох,
А новый еще неденский
В пеленках ночи черноватой,
Крикливой шумом шин,
Машин и трамваев,
Что спать спешат в гаражи и сараи
Или бездомно под окна квартир.
Машины-жуки насаждают
Улиц городской эфир,
Чертя асфальтовые дуги
Шинами резиново-узорчатыми.
...Плывут кругом круги разноцветные.
Перед глазами и в ушах шум кругов.
Кругом круги: то квадратные,
То рваные, по прямые.
В них корчатся медузы медленно
И медиально делятся на квадраты.
Упрямые и квадратные - медузы дельные,
Медузы - круглые,
Медузы - угловатые.
Медузы нагловатые в ряды строятся,
Круг за квадратом, квадрат за кругом,
Словно в мозаике спариваются
В бешеном пространстве жизни.
...Черты мозаичные выплывают
Из сборища кругло-квадратных медуз.
Перед глазами моими
Бровей твоих арочные дуги.
Сотни пространственных дуг.
Тысячи пурпурно-теплых губ
Шепчут: - Мой!, - в разнобое алеющем.
Зрачки, что овалы чернеющих труб,
Взглядом пронзают греющим.
...Образ в тумане тлеющем Уполз.
Круги и квадраты медуз остались
С щупальцами шевелящимися.
...Глаза накрепко сжимаю
Со стоном щемящим.
Лоб, щеки, сухие губы
Пальцами касаюсь дрожащими.
Тру.
Взрываю веки.
В глаза - свет
Плещется из окна алого.
В небыли жив бред.
Сгинуло видение бывалое.
Шизонд ° 13. Балалайка.
Я посторонний, потусторонний
Пальцы макаронами.
Вдали и рядом обвешан взглядами,
Как ржавыми коронами.
Бьются слова вокруг
В звоне литавр рыже -медных.
Я погружаюсь в трясину рук
Верно и медленно.