Вирус
Шрифт:
— Напарник, я уже здесь, — прошуршали динамики, и тут же голос Тромба зазвучал в голове — боец установил связь через сеть.
— Ты уже на месте? — удивился Дмитрий. — Почему так быстро?
— С твоим организмом быстро не бывает. Ты сам не знаешь своих возможностей, — проглатывая буквы, прокаркал Тромб. — В прошлый раз я сам переезжал на новое место жительства, ты только мешал. Сейчас — другое дело — вылетел как крышка из банки.
Дмитрий с трудом сдержал смех.
— Ты хотел сказать: как пробка из бутылки, — поправил он. — Где сервер? — вспомнил Потемкин.
— Сервер на месте, только он невидим. Я спрятал.
Спокойный голос зазвучал громко — боец не заглушил динамики, подключенные к компьютерной сети. Очевидно, он хотел, чтобы его слышал не только Потемкин.
Горев, порхая мыслью над клавиатурой, устал изображать безразличие.
— Он не просто невидим, он даже неощутим, — восхитился великовозрастный хакер под веселый перестук клавиш.
— Тромб, знакомься — Юрий Горев, администратор твоей сети!
— Нашей сети! — Тромб появился на экране монитора в образе русского воина: в кольчуге, островерхом блестящем шлеме и с тяжелым мечом в ножнах.
— Ну, здравствуй, программный воин. Ты в Бога веришь? — спросил он старого хакера.
Дмитрий от этих слов вздрогнул, едва слышно застонал:
— Боже мой! Совсем парень с ума сошел.
— За парня спасибо! А насчет ума ты не прав. Если Бога не существует, почему вы, люди, через слово его вспоминаете? — проворчал Тромб и хитро сощурился с экрана монитора. — Даже ты. Кстати, о Боге, тебе в храм не пора? Не думаю, что хакеры сами справятся.
Пожилой, расслабленно восседающий в глубоком кресле администратор, игнорируя теокосмические препирательства странных гостей, не моргнув глазом ответил:
— Да, если ты имеешь в виду мировой компьютер, глобальную программу. Верю! А тебе-то это зачем, брат?
— Нам с тобой теперь долго соседствовать придется. Может, даже повоюем вместе, — прошептали динамики голосом Тромба и тут же продолжили, копируя голос администратора:
— Хочу знать, кто рядом со мной, брат.
Глава четвертая
БОЖЬИ ЛЮДИ. НА ПОСЛЕДНИХ РУБЕЖАХ
Когда в человека вселяется дьявол, на помощь зовут экзорциста. А когда дьявол вселяется в церковную сеть, есть ли смысл в молитвах, или все же лучше воспользоваться антивирусной защитой и призвать крутых хакеров?
Как только Потемкин исчез в сияющей воронке, направляясь к атомной электростанции, атмосфера в квартире Пугачевых сгустилась, а оставшиеся молодые люди заметно поскучнели. Анатолий зевал, Илья лениво хрустел суставами. Даже Пугачев-старший, похоже, втянулся в эту безумную схватку с привидениями и борьбу с природными катаклизмами.
У нормального человека мозги бы расплавились, а эти хоть бы что — привыкли. Метеорит на голову — все спокойны. Парень исчез, растворился в воздухе — никто и бровью не повел, словно так и должно быть.
Впрочем, Медведев и сам ощущал, что привычное, размеренное течение жизни осталось в прошлом. Нужно что-то делать, иначе черные мысли опять окрасят действительность в мертвые тона.
— Команда, на выход! — воскликнул он. — Найдем хакеров, как просил Потемкин, и попробуем наставить их на путь божий, — пошутил он, выталкивая недовольного атлета в дверь. — Пошли, Геракл, хватит бездельничать!
Серый подъезд, еще недавно пыльный и грязный, заметно приободрился, встречая выходящих из квартиры молодых людей. Кто-то с утра смыл с облупленных стен свежие надписи, помыл бетонные ступени, протер окна.
На выходе, перед крыльцом, Илья неожиданно затормозил, медленно попятился назад, оттесняя идущего следом Анатолия. Тяжеловес моментально сник, на глазах становясь меньше ростом, заметно сузился в плечах. Протискиваясь между Анатолием и Иваном, он попытался спрятаться за их спинами.
Медведев, поднимаясь на несколько ступенек, вытянул шею и только тогда сумел разглядеть, что задержало здоровяка. Громадный сенбернар сидел на крыльце и грозно рычал.
— Я собак с детства боюсь! — испугано бормотал Ванькин, неотрывно, словно кролик на удава, смотря на лохматую с рыжими подпалинами псину.
Похваставшись фарфоровой белизной громадных клыков, добродушный пес безразлично отвернулся.
Бодрый седоватый дедушка, стоящий поодаль, приблизился и, положив руку на холку собаки, едва слышно прошептал:
— Спокойно, малыш — это друзья.
— Добрый день, Трофим Юрьевич, — Пугачев вышел вперед, широко улыбнулся и уважительно глянул на лохматого гиганта. — Смотрю, собаку завели.
— Да вот, прибился гулена. Сразу прогнать не смог — теперь уж точно не выгоню. Вначале сомневался — зачем взял, а сейчас кажется, что без него помру. — Старик вытолкнул сопротивляющегося питомца из подъезда. — Гуляй, мальчик! — приказал он, отпуская с поводка. — Да вы не бойтесь, он маленький еще — щенок!
Поворачиваясь к синхронно выдохнувшей команде, старичок-добрячок улыбнулся.
Медведев присмотрелся к прыгающей неподалеку лохматой горе мышц и не сдержался — расплылся в улыбке:
— Как зовут это чудо природы?
— Не знаю, как его звал прежний хозяин, но я почему-то подумал, что для него подошло бы что-то жесткое, чтобы компенсировать бестолковую доброту. Цербер, например. — Дед повернулся к подпрыгивающему псу и громко позвал:
— Цербер!
Сенбернар подбежал к старичку, прижался мордой к ноге, радостно виляя хвостом и заглядывая в глаза, негромко тявкнул. Демонстрируя собачью преданность, лизнул руку хозяина.
— Тьфу ты! Голова как решето — забыл, зачем шел. Мне кажется, там за углом ваши знакомые, — старичок одной рукой оперся о голову пса, другой махнул за спину и растерянно замолчал. — О чем это я? А, вот! Проблемы у них, — пробормотал он через секунду, неожиданно поймав утерянную мысль.
Ванькин рванул из подъезда и, обгоняя Анатолия, исчез за углом. Секунду спустя, с ужасом оглядываясь, он промчался назад, едва не сбив с ног телохранителя. Рыча и гавкая, ожесточенно клацая зубами, за ним неслась рассвирепевшая лохматая свора.