Вишенка. 2 том
Шрифт:
— Если бы вы могли немного подождать здесь… я должен идти, потому что внизу нет никого.
— Идите, идите, не стесняйтесь, я могу здесь остаться, когда яуслышу, что он шевелится, я войду к нему.
— И вы тогда увидите, должен ли я сходить за доктором.
— Да… да, я вам тогда скажу, ступайте же.
Привратник удалился, и Вишенка осталась одна в квартире молодого больного. Она с любопытством осматривается и видит, что в комнате, где она находится, мало мебели, но обстановка слишком красива для квартиры приказчика, и Вишенка говорит
Девушка погружается в свои мечты, и тихая грусть овладевает ее сердцем. Она думает о Леоне Дальбоне, о том, что он страдает от любви к ней, и при этой мысли лицо ее орошается слезами… она забывает о больном, но легкий шорох в соседней комнате возвращает Вишенку к действительности. Она поспешно встает и идет к больному.
В комнате, в которую она тихо вошла, очень темно. Осторожно ступая, подходит Вишенка к кровати… больной лежит, тяжело дыша, лице его повернуто в ее сторону.
Вишенка видит это бледное худое лицо… дрожит… приближается… и с горестным криком падает на колени перед кроватью.
— Леон! Милый Леон… вас ли это я вижу?
Леон Дальбон, так как это был действительно он, кто под именем господина Жюльена занимал комнаты пятого этажа, услышав звуки милого ему голоса, открывает глаза и видит перед собою на коленях ту, которую любит. Она простирает к нему руки, словно моля о прощении. При виде Вишенки легкий румянец появляется на его щеках, он говорит едва слышным голосом:
— Да, это я. После вашего последнего отказа… я приехал сюда… чтобы, по крайней мере, умереть возле вас.
— Умереть… о, нет… нет… вы не умрете, моя любовь возвратит вас к жизни.
— Я вам сказал, что не могу жить без вас… вас это не тронуло, следовательно, мне остается только умереть.
— О, не говорите так, Леон… не думайте, что я не люблю вас… с этой минуты я ваша, я вас больше не покину… Я не допущу, чтобы вы умерли… нет… судьба моя в ваших руках… приказывайте… я принадлежу вам, но живите… живите для меня.
— Правда ли это? Вы согласны?.. Вы будете моей женою?
— Я согласна на все, только живите… О, я не хочу вас потерять.
И Вишенка, обняв больного, прижимает горящие губы к его лбу. Леон в упоении, но он так слаб, что не в силах перенести счастья, глаза его снова закрываются. Вишенка дает ему понюхать спирту и, когда он приходит в себя, заставляет его выпить укрепляющих капель. Он теперь не отказывается от лекарств, и радость, которою наполнено его сердце, придает его глазам новый блеск.
Уже почти час прошел с тех пор, как они вместе, но они не чувствуют, как идет время. Наконец появляется привратник и, отворив тихо дверь, спрашивает:
— Нужен ли доктор, сударыня?
— Нет, нет… но принесите самого крепкого горячего бульона, он его выпьет.
— Как, сударыня, вы уговорили его наконец съесть чего-нибудь? Не говорил ли я, что женщины умеют лучше нас обращаться с больными.
Вишенка
Привратник, по приказанию молодой девушки, приносит крепкого бульона и бутылку старого вина. Леон не отказывается ни от чего, что подает ему та, которую он любит, и скоро чувствует себя гораздо лучше. Болезнь его происходила от душевных страданий, и поэтому, когда исцелили его сердечные раны, силы телесные стали быстро возвращаться.
Вернувшись домой вечером, Сабреташ очень удивился, когда привратник ему сказал:
— Ваша племянница наверху, у вашего соседа на пятом этаже.
— Ах, черт возьми! Разве ему сделалось хуже, этому бедному молодому человеку?
— Напротив, ему гораздо лучше. В состоянии его здоровья произошла удивительная перемена, и этим он обязан вашей племяннице… Не понимаю, что такое она сделала, что он так скоро поправился, просто чудеса!
Сабреташ проворно взбежал по лестнице и очутился у дверей квартиры соседа, дверь была не заперта. Он вошел в первую комнату, в ней никого не было, но во второй комнате виднелся свет. Он тихо постучался в дверь, и голос Вишенки произнес: «Войдите».
Едва успел старый солдат сделать несколько шагов, как молодая девушка, подбежав, бросилась к нему на шею, говоря:
— Друг мой!.. Этот больной… этот молодой человек, это был он… господин Леон!.. О, нет, просто Леон… он не хочет больше, чтобы я его называла господином Леоном. Он умирал здесь от горя… от отчаяния, что я не хочу стать его женою… но теперь я принимаю его предложение… я согласилась на все, что он хочет… я хорошо поступила, не правда ли? Я не должна была допустить, чтобы он умер.
Вишенка проговорила все это, плача, смеясь и целуй своего друга. Сабреташ, растроганный, едва верит тому, что слышит. Наконец, подойдя к постели, он узнает Леона Дальбона, который, протягивая ему руку, говорит слабым голосом:
— Да, милостивый государь, я поселился в одном доме с вами, чтобы видеть ее, чтобы узнать, не любит ли она другого. Когда я уверился, что у нее нет обожателя, я написал вам письмо, надеясь на этот раз иметь успех. Ответ Агаты поверг меня в отчаяние. Я возвратился в этот дом, желая хотя бы умереть близ нее; я скрывался от вас, боясь, чтобы вы не уехали отсюда, узнав, что я живу в одном доме с вами. У меня уже не было более сил, чтобы следовать за вами.
— О! Друг мой… слышите? Он думал, что мы бы его здесь покинули… больного… страдающего!
— Я думал, что вы не любите меня… Милостивый государь, Агата согласилась выйти за меня замуж, могу ли я надеяться, что вы не будете противиться нашему браку?
— Я всегда желал только счастья моей девочке, — отвечал Сабреташ, сжимая руку Леона. — Я видел, как она была несчастна, отвергая вашу любовь. Теперь, чтобы возвратить вас к жизни, она повинуется голосу своего сердца. Выздоравливайте скорее, тогда, я надеюсь, мы все будем счастливы, потому что я сам был несчастлив, видя, как Агата грустила, хотя она и старалась мне этого не показывать.