Виски по-ирландски
Шрифт:
– А о том, что хотела свалить из дома, о том, что я никогда не бывала замужем. Я ничего особенно не хотела, никогда не влюблялась. Всё что у меня было - это пачка “Мальборо” в сумочке и уверенность, что никогда не подцеплю чего-то венерического.
– Постой, но родители… они тебя заставили?
– И снова, ты же знаешь моих родителей! Чёрти что, стыдно говорить в таком возрасте “ты же знаешь моих родителей” двадцатилетней девчонке, - Оливия закатила глаза.
– Ну, в общем, они же чёртовы хиппи. Они не могли меня заставлять, они всегда были раздолбаями и мало интересовались такими вещами, как моё
– Когда они спросили не хочу ли я замуж, я пожала плечами. Они привели Криса и его семью, мы поженились, и оба не видели в этом ничего особенного. Веселились на свадьбе, как в последний раз, у нас груз упал с плеч. Не надо никого искать, расставаться, ругаться.
– Кру-уто, - протянула Мару, запихивая в рот полную ложку шоколадной глазури, которую она собрала с верхушки торта.
– Вот бы и мне кто-то просто подсунул Билла.
– Вы другие, - пожала плечами Оливия.
– Если бы я хоть в половину была такой как ты, мы с Крисом по сей день были бы вместе. Нет, мы были счастливы какое-то время, родился Саймон, ещё пару лет после этого, а потом нам это надоело. Мы даже не ругались и не расходились, просто нам стало вместе очень скучно. Саймон нас не развлекал и не объединял, он просто был, и мы его любили. Крис завёл любовницу, Пэм, мы пили с ней кофе по средам. У меня появился любовник, потом ещё один. Я не заморачивалась, а Крис тем более. Вместе нам было просто нечего делать, но мы были друзьями. Вот и всё. И мы любили Саймона.
– А ты так и не встретила любовь?
– бокал Фел снова наполнился, девушки слушали рассказ Оливии чуть ли не открыв рот.
– Не знаю, милая. Ну, у меня был Рой. Господи, я с ума по нему сходила. Он даже предлагал мне бросить всё и уйти.
– Почему не ушла?
– спросила Пандора. Она открывала новую бутылку.
– Не знаю, Саймон… Хотя Крис бы всё понял. Я пришла к нему в слезах, сказала, что влюбилась так, как никогда не влюблялась. Он сказал - едь. Мы с Саймоном никуда не денемся. Я даже собрала чемодан, попрощалась с родителями. Мы с Крисом поужинали в последний раз, провели вечер с Саймоном.
– А потом?
– Мару мечтательно смотрела в пространство.
– А потом я посмотрела на мой дом, мы тогда уже жили в Монако, на Саймона и Криса, с которыми я уснула прямо в гостиной, на наш быт. Я подумала, что если уеду могу вернуться не в этот дом. Крис имел право привести сюда женщину, имел право перестелить плитку или переклеить обои. Мог устроить бранч, отметить шумное Рождество. Я хотела в этом участвовать, не хотела пропустить ничего.
– Почему тогда ты теперь тут?
– спросила Мару.
– Я захотела быть рядом с Билли и её мамой, когда Саймон ушёл, - пожала плечами Оливия.
– Франческа идиотка, но я её любила. Она позвонила мне, когда Саймон уходил, и долго рыдала, просила приехать. Крис сказал тогда, что я нужна Франческе, а с Саймоном побудет он. Саймон приехал в родной дом, и они за месяц объехали все казино Монако, пока я ходила с Франческой по салонам и вечеринкам. А потом я не смогла уехать. Не знаю, ждёт ли меня Крис сейчас…
– Уверена, что ждёт, - пожала плечами Билли.
***
– А ты дурак! Назвал детей одним именем, да ещё в честь бабки!
– кричал Этьен, когда женщины, выпившие приличное количество вина, вернулись в гостиную. Саймон устало откинулся в кресле, на его коленях уснула Марселин, он выглядел невероятно умиротворенно, несмотря на крики деда.
– Да заткнись ты!
– старая Билли ударила мужа по руке, она умиленно улыбалась.
– О-о-о, как ты меня достала!
– Да ты сам ему проспорил, болван!
– призвала к здравомыслию Вильгельмина, угрожая Этьену кулаком.
– А-а, ну я был пьян, наверное…
– Да ты всегда пьян!
– А ты старая!
– А ты прямо молодой!
– Да я ещё ничего!
– Этьен развёл руками, но слишком резко дернулся и громко охнул - заболел плечевой сустав.
– Спать идём?
– спросила Мару Уильяма, обнимая его со спины за шею.
В гостиной царила обстановка, которая обычно возникает после праздника, когда уже убраны столы, но ещё висят украшения. Вообще в гостиной столов не ставили, но конференц-зал и столовая были заняты Тео, который попросил их не трогать. Теперь же под потолком ещё кружили воздушные шары, на кофейном столике ещё стояли бокалы и лежали салфетки, кое-где оставалась оберточная бумага. Все были сонными и немного пьяными, только Валерия строго держала спину и смотрела на окружающих с нескрываемым презрением. Она ждала Тео, который всё не появлялся, а одной в этой стае ей было некомфортно.
– Что будем читать?
– спросила Мару, склонившись к Уильяму и целуя его волосы. Билли, невольно наблюдавшая эту сцену, даже растерялась от простоты и интимности. Все в комнате, будто затаили дыхание, а Фел потянулась к телефону, чтобы написать сообщение Марку.
– Как насчёт кладбища? Давно же хотели, - Уильям потянулся, закинул руки на плечи Мару, их лица оказались совсем близко, но они явно не считали это необычным. Те, кто был хорошо знаком с этой парочкой, знали, что в их семье любые проявления любви были нормой, никто не прятался по углам и не скрывал, если любил. Этому Уильям учился у прабабушки и прадедушки, с которыми долго жил бок о бок.
– Вы читаете одну книгу на двоих?
– фыркнула Валерия.
– А какой смысл читать разные, если не с кем будет обсудить?
– пожала плечами Мару.
Билли окутала тоска, и она поспешила к себе, искать тишины, где никто не будет ни о чем напоминать.
– 5 -
День подошёл к концу, и стоило закрыться за спиной Билли двери в спальню, как стало казаться, что нет в доме никого. Ни Уильяма, ни прадедушки, ни папы. За несколько дней комната превратилась в лазарет, но за этот один день Билли забыла зачем нужны все эти таблетки, ампулы и для чего на тумбочке у кровати градусник. Она была переполнена родным домом, в голове звучала знакомая с детства мелодия, от волос пахло травой. Стоило подойти к зеркалу и оказалось, что это венок на голове, его привезла с Юга Марселин. Подвявший, но ароматный венок из мелких цветочков.
Билли покрутила в руках айпод, подключённый к колонкам, и забила название старой мелодии. Поиск выдал несколько версий в разной обработке, но уже третья оказалась той самой. Это играло из прабабушкиной магнитолы в их доме на виноградниках, где теперь живут Мару и Уильям. Под эту мелодию Билли танцевала, стоя на кухне, где вся мебель была деревянной, побелённой. В вечно открытое окно (прабабушка не терпела закрытых окон) дул тёплый, пропитанный солнцем ветер, и что-то вроде счастья вдыхалось вместе с воздухом.