Витька с Чапаевской улицы
Шрифт:
Избушка была ветхая, покосившаяся, крыша в нескольких местах просвечивала, но, к счастью, ни разу не было дождя.
Кроме совы в избушке были другие законные жильцы, которые вынуждены были терпеть соседство непрошеных гостей. Это лесные мыши, пауки по углам, одичавший кот, который приходил только по ночам и раздраженно мяукал, царапаясь в окно. Но когда кто-нибудь подходил к окну, тут же исчезал. Один раз только его увидел Витька, когда кот караулил под толстой сосной белку. Витька позвал его: «Кис-кис!» — но кот, обдав его презрительным взглядом желтых глаз, исчез в зарослях вереска.
Последние
Сашка Ладонщиков был доволен: в нем открылся заядлый рыбак, а на озере великолепно клевали окуни. Другой рыбы почему-то не попадалось. И Сашка с увлечением ловил. Он готов был здесь жить хоть месяц. Витьке тоже нравилась рыбная ловля. Только, в отличие от Сашки, наловив на уху и жаренку, он сворачивал удочку, хотя клев был отличный. Уговаривал и Сашку закругляться, но тот и слышать об этом не хотел. Витька выбирался на берег, чистил и потрошил рыбу. В избушку он приносил ее в готовом виде.
С сосновой полянки был виден небольшой кусочек синего неба. Часто над лесом пролетали самолеты. Обычно рано утром. Сначала в одну сторону, потом в другую.
За неделю, что ребята прожили в избушке, они не встретили ни одного человека. Видно, домик лесника стоял на отшибе, потому, наверное, и сам лесник перебрался поближе к людям.
Наконец как-то утром Люся решительно заявила, что она здорова и готова отправиться в путь. На этот раз даже Алла не возражала. Больше всех обрадовался Гошка. Он тут же без лишних слов стал увязывать свой отощавший рюкзак. Сашка Ладонщиков расстроился.
— Может, лучше завтра? — сказал он. — Я бы вас на дорогу рыбой обеспечил.
— Не надо было дрыхнуть, — оборвал Гошка. — Мог бы пораньше встать и натягать окуней.
— Вы меня извините, что так получилось… — начала было оправдываться Люся, но Гошка весело рассмеялся.
— Посмотрите, сова снова перебралась в избушку на курьих ножках!
И все увидели, как большая рябая сова, сделав несколько неровных кругов над дырявой крышей, проскользнула через разбитое окно в комнату.
— Больше, братцы, не болеть, — заявил повеселевший Гошка, окинув взглядом свою команду, столпившуюся с рюкзаками и вещмешками за плечами на солнечной сосновой полянке.
— Ой, у меня что-то кости ноют… — под общий смех жалобно протянул Сашка.
— Выходим к речке, достаем лодку — и да здравствуют дали неизвестные! — торжественно произнес Гошка и первым зашагал по тропинке.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СЕМЕРО НА ДОРОГЕ.
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДОМОЙ, ДОМОЙ!
Они видели, как высоко
— Кресты на крыльях… И фашистский знак!
— Немцы, — сказал Коля.
— Но почему же они здесь?
— Не знаю, — признался Коля Бэс.
— А где же наши? — спросила Люся.
— Не видно, — ответил Витька Грохотов.
— Может, маневры? — предположил Сашка. — Нарисовали кресты.
— Посмотрите, там дым! — воскликнула Люся. Над вершинами деревьев поднимался жирный черный столб дыма. Пока еще ни у кого не повернулся язык произнести слово «война».
Алла первая увидела тупорылый истребитель с такими привычными красными звездами. Он вынырнул из-за небольшого белесого облака и устремился туда, куда полетели бомбардировщики с черными крестами.
— Ну да, маневры, — не очень уверенно сказал Сашка, провожая истребитель взглядом. — Полетел к ним.
— Он один, а их так много, — сказала Люся. Самый высокий из них, Коля Бэс смотрел вверх, и на стеклах очков его мельтешили блики. Опустив голову, он угрюмо сказал:
— Знаете, что это такое? Это…
— Опять летят! — воскликнул Гошка.
Послышался нарастающий гул моторов. Это возвращались с бомбежки самолеты. Они шли на небольшой высоте, и на этот раз все и без бинокля разглядели на крыльях черные с желтым кресты. Неожиданно со стороны солнца на бомбардировщики стал круто пикировать маленький тупоносый истребитель, тот самый, который они только что видели. Послышался негромкий треск — так трещат смешные игрушки на колесиках, которые малыши катят перед собой на длинной палке.
— Холостыми стреляют, — сказал Сашка, глядя вверх.
— В кого стреляют? — спросила Люся. Ей никто не ответил. Все смотрели на небо. Снова послышались пулеметные очереди. Истребитель выплюнул клубок огня и, заваливаясь на правое крыло, пошел к земле. За ним потянулась черная полоса дыма.
— Ребята, он падает! — воскликнула Люся.
— Чего кричишь? — сказал Гошка. — Мы не слепые.
— Он же разобьется! — еще громче вырвалось у Люси.
Остальные молчали.
Самолет, волоча огненный хвост, шел к земле. Два черных истребителя сопровождали его. Все еще не верилось, что это серьезно и что на их глазах вот сейчас…
Краснозвездный истребитель врезался в лес, а немного погодя огнистое жирное облако взметнулось над притихшими соснами и послышался взрыв. Всего в каком-то километре от того места, где стояли ребята.
— Бежим! — сказал Гошка и бросился напрямик к лесу.
Остальные за ним. Коля Бэс и Люся скоро отстали. Алла бежала рядом с мальчишками. Бежали молча, стиснув зубы. Немецкие истребители сделали круг над горящим самолетом и свечой ушли в небо. Догонять своих.
Они стояли возле небольшой воронки, в которую зарылся мотором самолет, и молчали. Огонь, весело потрескивая, лизал голубую полопавшуюся обшивку. Одно фанерное крыло переломилось от удара о землю и горело рядом. Самолет упал не в лес, а на просеку. И все-таки от сильного жара кора на деревьях стала скручиваться в тугие кольца и потрескивать.