Витязь на перепутье
Шрифт:
— Благодарю тебя, владыка!
— Это лишь малая толика того, что мы должны для тебя сделать. Ты сильно выручил нас и не побоялся один встать на пути предателя и отродья врага человеческого. Наш кузнец также смог подогнать под тебя шкуру нечисти, что оказалась у тебя, теперь ты сможешь надевать её, словно кольчужную рубашку, а не обматываться ею, словно саваном. Это может спасти тебе жизнь и, думаю, так и будет, да не раз.
— Благодарю тебя ещё раз, владыка.
— Мы готовы помогать тебе ещё, смелый юноша, но какие у тебя дальнейшие помыслы?
— Мне надо уходить, пока не настали холода. Сначала пойду в Москву, а потом, потом и сам не знаю куда, но отец говорил мне об одном месте, где примут меня и помогут.
— Мы тоже поможем и готовы взять тебя на службу. Ты сможешь стать воином Христовым и оказывать многие услуги православной церкви, особенно в такое непростое время, как сейчас.
— Я всегда готов помогать церкви, всегда и везде, за это мне не нужна плата.
— Спасибо, сын мой, мы не взяли с тебя денег за освящение сабли и сохранили те, что ты принёс с собою. Но ты так и не ответил, что собираешься делать дальше?
— Спасибо, владыка, за предложение и за то, что вы сохранили деньги. Сейчас мне нужно уйти, пока не облетели полностью листья с деревьев. Но я обязательно вернусь, чтобы стать плечом к плечу с людьми, готовыми защитить церковь от любой напасти, а страну от чужеземцев и разорения.
— Твои слова греют мою душу и угодны Господу нашему! Что же, я одобряю твой выбор и надеюсь снова увидеть тебя, а чтобы ты мог всегда найти себе убежище и помощь, прими от меня эту карту. Ты ведь грамотен?
— Да, я умею и читать, и писать.
— На этой карте распложены все монастыри и церкви, при которых ты сможешь найти для себя приют, если скажешь при встрече нужные слова. Только ты должен выучить наизусть её, и когда будешь уходить от нас, вернуть. Она должна остаться у тебя в памяти, а нужные слова в твоём сердце, и тогда везде, где ты появишься, тебя будут ждать и помогать. Но и ты должен будешь помогать нам…
— Я согласен и готов на это, владыка.
— Что же, тогда мне больше нечего сказать, сын мой. Ступай, и да пребудет всегда Господь с тобою!
Вадим пробыл у монахов ещё целые сутки, по истечении которых быстро собрался и, выйдя за ворота монастыря, ушел, не оглядываясь. Вслед ему смотрели многие монахи, провожая смелого юношу, что спас их от мучительной и подлой гибели. Вадима же манила к себе дальняя дорога. А ещё он ждал, когда снова появится призрак и направит к тому самому месту силы, где должно многое решиться для него.
Пройдя вдоль речки, он зашёл под сень могучих деревьев и вскоре затерялся среди них. Его шаги поглотила павшая в бою со временем и природой хвоя, а шум леса занял его мысли, прогоняя непрошенную грусть. Что же ждёт его впереди?!
Глава 16
Роксолана
На прощание монахи вручили Вадиму два пистоля, которые он пожелал купить и настоял на том, что
Вадим до конца пока не оправился от полученных ран и потому шёл неспешно. Тем не менее, пройденное расстояние увеличивалось, и дорога постепенно уводила его от ворот монастыря. Пока путь шёл в сторону Москвы, но он был готов в любой момент изменить его, но пока не знал, куда идти точно, а призрак не появлялся.
«Вероятно, он появится ближе к ночи», — думал Вадим. Так оно, собственно, и случилось. Весь день он шёл, часто останавливаясь на отдых. Днём, когда ярко светило солнце, тело не страдало от холода, а вот к ночи без костра становилось уже худо. Перед самым вечером Вадим остановился в очередной раз, выискивая подходящее для ночлега место.
Довольно скоро он нашёл хороший участок в неглубокой впадине и, сложив собранный хворост, разжёг костёр. Налетели комары, желая попировать напоследок, но дым костра быстро разогнал их.
Осень уже вступила в свои права, одев все деревья, кроме хвойных, в жёлтые и красные платья. Трепеща на ветру золотом и багрянцем, они давали себя срывать шутнику-ветру и, плавно кружась, опускались на землю, устилая её разноцветным ковром.
Задумчиво подбрасывая щепки в костёр, Вадим прислушивался к себе. Он чувствовал, что с ним что-то происходит. В теле присутствовала слабость и, в тоже время, все говорило ему о том, что он стал намного сильнее. Пока разобраться в этом не представлялось возможным.
Временами, особенно при долгой ходьбе, раны ныли. Он просто не успевал прийти в себя от одних, как тут же получал другие. Будучи в своём мире, он бы долго не поднялся, даже получив небольшую часть из них. А тут, вопреки всему, вставал на ноги буквально через пару дней, а через неделю уже бегал и вновь готов был сражаться. Не иначе, как в процесс выздоровления вмешивается что-то ещё, помимо банального иммунитета.
Так он размышлял, наблюдая за тем, как пляшут яркие язычки вечного пламени. Вечер уже давно спустился, подвигаясь ближе, словно пытаясь отхлебнуть из котелка вкусного варева. Вадим хмыкнул своим невесёлым мыслям и ухватил деревянной ложкой последние остатки пищи.
Внезапный порыв ветра всколыхнул крону ближайшей берёзы, и она буквально осыпала землю своим жёлтым листом. Один из них, самый крупный, плавно кружась, опустился на шею Вадиму. Он почувствовал, как что-то холодное и мокрое ткнулось ему в голую шею, и рывком обернулся, одновременно выхватывая из-за пояса пистоль.
Вокруг никого, поёжившись, он убрал с шеи листок и взглянул на тёмное небо, что постепенно заволакивало тучами. Вскоре зашумел небольшой моросящий дождь, и пейзаж стал намного грустнее. Пришлось искать место, где дождь не мог до него добраться. Выкопав небольшую лунку под новый костёр, Вадим разжёг его и укрылся под огромным выворотнем от векового дуба.