Viva Америка
Шрифт:
– Ах да, чуть не забыл. Секунду. – Бальтасар достал из кармана брюк мой смартфон. – Вот, пожалуйста.
Я торопливо взял телефон, чтобы найти в исходящих вызовах свой звонок на горячую линию. Однако тот, к моему удивлению, даже не включился. Вынув из смартфона аккумулятор, я, словно каменной таранкой, сердито постучал им по столу.
– Что вы с ним сделали? – подозрительно нахмурился я, вставляя аккумулятор обратно. – Он что, сел? Или у вас в ягодицах тоже магнетитовая руда к поверхности подошла?! Заряд был полный!
– Как я и сказал: всё дело в руде, – заверил меня Бальтасар.
Я с напускным безразличием спрятал смартфон:
– Ладно, подыграю. Какие сюжетные извращения были потом?
Бальтасар сверился со своими бумагами:
– Потом все потеряли сознание, а вы срочно поехали в город. Перед этим вы, правда, не только наехали на ногу гражданину Германии, но и подожгли резервный запас топлива из микроавтобуса группы номер пять.
– Так, а вот это уже полный… – Я мучительно удержал в себе слово, сочетавшее в себе лаконичное женское начало и такой же лаконичный конец всему10. – А есть чем закусить? – И я недвусмысленно покосился на вино.
– Конечно, мистер Ржа-ной, – кивнул Бальтасар и неспешно вышел.
Оставшись в кабинете один, я проковырял в запаянном пакете со стронгилодоном дырку и оторвал себе небольшую веточку растения.
– Так я и поверил тебе и твоей лапше! Хрен тебе – по всей твоей вежливости! – прошептал я, бережно пряча веточку в носовой платок.
Через мгновение в кабинет вошел Бальтасар, неся в руке тарелочку с нарезанным апельсином. Под мышкой у Бальтасара была папка.
– Ну вот, другое дело! – беззаботно облизнулся я, когда тарелочка опустилась на стол. – С размахом и хлебосольно – целый апельсин!
Бальтасар уселся, положил папку на стол и выжидательно посмотрел на меня.
– Ваше здоровье, господин офицер, – поднял я стакан с вином и намеренно лениво выпил его.
К апельсину я демонстративно не притронулся, и Бальтасар снова вежливо улыбнулся.
– А как же Адриано? – хмуро осведомился я, понемногу хмелея. – Полноватый такой испанец. Он еще помочь нам пытался. Какие у него козлососы в галлюцинациях были?
– Вероятно, вы говорите об Адриано Гольдони, – невозмутимо произнес Бальтасар, сцепив руки в замок. – Иных мужчин с именем «Адриано» в группе пять всё равно не было. Так вот, Адриано Гольдони не помнит ни вас, ни вашего дядю.
– Да, верно: откуда же ему нас помнить, – язвительно процедил я. – А как же Бен? Как быть с тем, что с ним сделали?.. У него же… у него же вся шея со стороны спины была разворочена! Там словно миниатюрная бомба рванула!
– Ваш дядя умер от сердечной недостаточности. – Бальтасар достал из папки фотографии и пару бумажек. – Вот данные предварительного осмотра и снимки. Как видите, ваш родственник не имеет на теле каких-либо следов насильственной смерти или иных повреждений.
– Бессмыслица какая-то… – неверяще пробормотал я, разглядывая снимки.
На фотографиях был Бен. Он лежал на сером столе – голый, посиневший, прикрытый белой тканью по грудь. К моему недоумению, несколько снимков демонстрировали шею Бена со всех сторон. Однако вместо кошмарной раны на ней была лишь поблекшая загорелая кожа.
– Здесь же… здесь же было всё разорвано… – с дрожью прошептал я, показывая пальцем на фотографию. – Здесь всё было разорвано, черт возьми! Стойте… А зачем его шею вообще сфотографировали?..
– Это было сделано по моей просьбе, которая, в свою очередь, опиралась на ваш занимательный рассказ, – бесстрастно пояснил Бальтасар.
– Этого просто не может быть… Это… – Я схватился за голову, не зная, чему верить. – Божья роса мне в глаза! Я знаю, как доказать правдивость своей версии! Хах! Знаю!
Бальтасар едва заметно пожевал нижнюю губу, не сводя с меня вежливого, но снисходительного взгляда.
– А вы спрашивали у пятой группы, кто у них был помощником экскурсовода? – жадно поинтересовался я. – Они вообще знают, как он должен выглядеть?
Бальтасар вымученно вздохнул и признался:
– Вот тут-то и кроется загвоздка, мистер Ржа-ной. Вся пятая группа утверждает, что именно вы сопровождали экскурсовода. Но это, как вы понимаете, просто невозможно.
– Во-от! Во-о-от! – возбужденно воскликнул я и победно махнул рукой. – Я же говорил, что это – правда! Выкусите! А то взяли все привычку: чуть что – сразу ищут отголоски балалаечной трели или следы пьяного медведя с клюквой!
– Настоящего помощника экскурсовода зовут Хосе Корасон, – сообщил Бальтасар, проигнорировав мои слова. – Экскурсии – его хлеб с самого детства. Только вот на этот раз он не был на выезде с группой пять. И он, и экскурсовод, и водитель, и остальной персонал – все они в один голос утверждают, что по какой-то причине проспали время сбора.
– Проспали свой «хлеб»? Всё верно: «проспал» – основа рабочего дня и залог уважения начальства, – философски сыронизировал я. – Вы сами-то в это верите?
– Помимо этого, от них поступило заявление о том, что была украдена их униформа. – И Бальтасар, вновь обмахнувшись фуражкой, поинтересовался: – Вы что-нибудь знаете об этом, мистер Ржа-ной?
– На что это вы так толсто намекаете? – нахмурился я, наблюдая за тем, как Бальтасар с сожалением смотрит на свой потемневший от пота головной убор.
– Что ж, спрошу прямо, хоть это ничего и не меняет, – сказал Бальтасар и отложил фуражку. – Обладаете ли вы какой-нибудь информацией о том, как вам удалось приехать к развалинам Сагзавы одновременно и на микроавтобусе с туристами, и на джипе со своим родственником?
– Это у вас от скрипа вентилятора такой юмор? – искренне удивился я. – Здесь вам что, дешевый сериал с кучей однояйцевых близнецов?! Я один в своем роде и яичек у меня пара – спасибо производителям! Просто та штука козлососная была моей копией!