Вкус вишнёвой лжи. Книга 2
Шрифт:
— Налить что-нибудь? — предлагает Элли.
— Нет, спасибо, — Костя решительно присаживается на табурет, осматриваясь по сторонам в поисках чего-то важного, а я предпочитаю постоять.
— Так, и о чём там поговорить хотели? — как бы просто так интересуется.
Она прислоняется спиной к тумбе, скрещивает на груди руки. Смотрит на нас по очереди выжидающе и нетерпеливо, и я в очередной раз понимаю, что от той прежней девчонки мало что осталось.
Костя возится на табуретке, бросая на меня раздражённый взгляд на подобии: «ничего доверить нельзя», но начать разговор не успевает. С громкими визигами на кухню
Я вижу ребёнка, и мой мир переворачивает сверх на голову. Я задыхаюсь, голова кружится, в горле пересохло. Этот пацан вылитая копия брата, только маленькая.
— Артём, поздоровайся с гостями, — чуть строго просит Элли.
Мальчик тычет себя пальцем в щёку и невнятно бормочет: «здрасте», после чего теряет к нам интерес и виснет на ногах матери.
— Ма, ма, там кися миску разбила! Миску разбила!
Элли закатывает глаза и устало нагибается к малышу:
— Так иди и отругай её.
Радостно пискнув, мальчик поспешно выбегает из кухни, и всё пространство вновь погружается в давящую тишину.
— Ты назвала его в честь отца? — задаёт Костя вопрос, вертящийся у меня на языке.
— Ага, — Элли безмятежно потягивается.
— Зачем тогда убила его?
Даже я чуть ли не падаю от такого внезапного вопроса. Видимо, Назар решает, что я в данный момент провалил операцию и не в состоянии вести расследование, поэтому берёт всё в свои руки. Но где же его «не так резко, а то спугнёшь»?
Элли напрягается, внимательно смотря на Костю, и взгляд её становится жёстче.
— В смысле?
Кажется, она вот-вот психанёт и выгонит нас куда подальше за такие жестокие расспросы.
— В прямом, — не унимается Назаров. — У нас есть доказательства, что ты подстроила аварию.
— Что за бред? — фыркает девушка, на секунду отворачиваясь к столу. Она переставляет кружку в другую сторону, снова оборачивается к нам, и это неловкое движение возвращает меня в реальность. Макеева занервничала. — Если вы припёрлись сюда, чтобы обвинять меня в подобной чепухе, то лучше проваливайте, — шипит блондинка, и взгляд её становится уничтожающим.
Я и забыл, какой она может быть кусачей, когда её заденут за живое.
— Я искал информацию на счёт аварии, — решаю помочь Назарову. — Вышел на Кострова. Водителя фуры, — пауза. — Он недавно освободился из тюрьмы и всё нам рассказал. Про то, как его наняли, чтобы подстроить аварию, про женщину и серьги в виде редисок. Он опознал тебя по фото, так что хватит этой грёбанной лжи. Хотя бы раз в жизни расскажи мне правду, — стараюсь говорить тихо, чтобы не напугать ребёнка, но достаточно агрессивно.
Элли молчит.
Её взгляд смягчается, но продолжает излучать ненависть и раздражение.
— Если не расскажешь, я тебя упеку далеко и надолго, — продолжаю наседать. — Поверь, у меня связей больше. А пока ты будешь сидеть за убийство, тебя лишат родительских прав, а я смогу оформить над Тёмой опеку, и никакие твои родственники не смогут меня остановиться. Хочешь, чтобы твой сын знал, что его отца убила собственная мать?
Губы Элли неожиданно начинают дрожать, и я замолкаю. Костя удивлённо смотрит на меня, ведь такие методы больше в его стиле, чем в моём.
— Это была идея твоей матери! — её голос дрожит. — Артём не должен был быть в этой машине. Я не знала, что он тоже поедет…
Макеева всхлипывает, а мы смотрим на неё, совершенно ошарашенные и сбитые с толку. Костян присвистывает, но блондинку с рассказом не торопит. Терпеливо выжидая, пока Макеева успокоится, мы с ним обмениваемся неловкими взглядами.
— Наташа узнала, что твой отец ей изменяет, — голос ещё дрожит, но Элли как может держит себя в руках. Прежде чем продолжить, она проходит мимо меня и прикрывает дверь, наверное, чтобы ребёнок не смог ничего подслушать. — Хотела отомстить. Сказала, что после смерти её мужа, его место займёт Артём. Станет главой компании. Она хотела, чтобы я уговорила Тёму переписать на неё часть акций. Постоянно болтала, что у неё ничего нет и что, если с компанией что-нибудь случится, она останется без денег. Жутко боялась этого.
Костя усмехается, но я не обращаю на него внимания. Смотрю под ноги, вдруг осознавая, что моя мать действительно всегда была такой.
— Я была глупой и беременной, она манипулировала мной, — оправдывается. — Не хотела светиться и послала меня на переговоры с тем уголовником. Я просто сделала всё так, как она велела. А затем погиб Артём, и всё полетело хрен знает куда, — вытирает со щёк слёзы, делает передышку. Мы терпеливо ждём. — Твоя мать сказала, что если я проболтаюсь, сяду как соучастница, поэтому я просто исчезла. Уехала из города, родила. А затем Наташа снова нашла меня и начала угрожать. Тёмке, мне. Хотела подставить, говорила, что повесит на меня аварию, а у меня не было никаких доказательств невиновности, я ведь, получается, собственными руками всё и сделала. Поэтому пришлось соврать про то, что Артём обещал мне акции компании. Я пришла к тебе, Стас. Те акции я переписала на твою мать. Только потом она оставила меня в покое. Вот и вся история. Нечего больше рассказывать.
Элли замолкает.
Итак. Как я догадывался с самого начала, виновницей аварии была моя мать, убившая собственного сына из-за дурацких денег и ревности. Знала ли она, что брат тоже будет в машине? Случайность ли это или хорошо продуманный план?
Она хотела долю в компании, денег отца ей было недостаточно. И вот теперь с помощь Элли у неё есть небольшая часть акций, интересно, что она с ними собирается сделать? Нужно запросить отчет по передаче акций и проверить каждый перевод, покупку и продажу. Возможно, что-то смогу нарыть.
— Ты знакома с Марком Рыковым? — продолжает допрос Костя.
Элли непонимающе качает головой, обнимая себя руками.
— Слышала про него, но лично не пересекались.
— А с Власовой Екатериной или её мужем?
— Нет. При чём тут они и смерть Тёмы? Что вообще происходит? Стас?! — Элли смотрит на меня, ожидая ответов, но тех, к сожалению, у меня нет.
— Ничего, — вздыхаю. — Больше ничего не можешь рассказать про аварию или мою мать? Может, что-то вспомнишь?
Девушка опускает взгляд на свои ногти, начиная разглядывать дизайн, задумчиво хмурится, но по её виду я понимаю, что разговаривать Элли больше не хочет. Тайна, которую она столько лет хранила, теперь больше не гложет её, так и дел с прошлым блондинка иметь тоже не собирается.