Владетель Мессиака. Двоеженец
Шрифт:
— Наконец объяснись же со мной?
— Потише, матушка! — возразила девушка, — вы его разбудите!…
— Растолкуй же мне, что означает обещание дать две тысячи этому помешанному на химии? Ведь он сумасшедший, это ясно, как Божий день!…
— Для вас — может быть, но не для меня. Я верю его словам и верю в его успех! Нас свела с ним не простая случайность, а общая судьба… Мы родились, вероятно, под одной звездой, у нас одни и те же мечты, желания, и я хочу разделить с ним роковое богатство, которого ни он без меня, ни я без него никогда не достигли бы. Понимаете ли вы это, матушка?
— Я знаю только одно, что ты надеешься на невозможное!…
— Время покажет, кто из нас прав.
— Да откуда же ты хочешь достать такую сумму? Если бы мы вздумали продать весь наш скарб, то и тогда не выручили бы и десятой доли…
— Я все это хорошо знаю, но я рассчитываю попросить у человека, который, вероятно, мне не откажет.
— У кого же?
— У моей молочной сестры Дианы де Жильда.
Старуха пожала плечами.
— У Дианы у самой ничего нет, а графиня, ее мать, почти так же бедна, как и мы.
— У графини осталось еще несколько бриллиантов. У нее нет других желаний, как сделать приятное своей дочери, а Диана с радостью исполнит мою просьбу.
— Так ты думаешь сходить к графине в ее маленький домик на берегу Марны?
— Да… И вы пойдете со мной, матушка!
— Когда?!
— Скоро… Может быть, завтра… Давно уже мне хотелось обнять мою милую Диану. Вы знаете, ведь я ее люблю, как родную сестру.
— Потому-то ты и хочешь ее разорить!
— Нет, я хочу сделать ее богатой, так как и она, вероятно, получит часть золотых гор, которые будут принадлежать мне.
— Пускай будет по-твоему! — ворчала старуха. — Я больше не стану спорить. Ты ведь всегда права!… Делай, как знаешь… Но теперь постараемся немного поспать. Старость берет свое: у меня слипаются глаза, мне необходим сон. Так как ты уступила свою постель, то ложись вместе со мной.
— Ложитесь одни, матушка, а я засну на этой скамье.
Гильона не стала настаивать. Она поспешно улеглась и через несколько минут заснула.
Хильда не последовала ее примеру, хотя она и легла, но остаток ночи не смыкала глаз: она мечтала.
Прошло уже больше часа, как солнечные лучи, прокравшись через узкое окно, осветили жалкую бедную мансарду. И вот кавалер Жерар де Нойаль открыл глаза и увидел перед собой неземной образ молодой девушки. Он был положительно ослеплен красотой, которую накануне не удосужился разглядеть в темноте.
Хильда не была кокетка, нет, но она была женщина и тотчас угадала, какое впечатление произвела ее красивая наружность на молодого человека. Со своей стороны, она находила Жерара де Нойаля красавцем и в первый раз в жизни почувствовала учащенное биение сердца.
— Как вы теперь себя чувствуете? — спросила девушка взволнованным голосом.
— Благодаря вам… отлично!… Ведь это вы спасли меня? Вы перевязали мне рану? Вы приняли меня к себе с добротой ангела?
— Разве я так переменилась за ночь, что вы меня не узнаете? — улыбнулась Хильда.
— В темноте я не мог разглядеть вашей красоты… Теперь же ваш образ запечатлен здесь… И ничто на свете не может его изгладить…
Эти слова были произнесены с таким воодушевлением, что девушка невольно опустила глаза.
Гильона спала крепким сном и ни слова не слыхала из их разговора.
— Я вам обещала, — сказала Хильда, — что к вашему пробуждению моя мать во всем будет со мной согласна. Так и вышло: она совершенно поняла меня и обещала мне содействовать. Сегодня же мы оставляем Париж и поедем к той особе, которая должна нас выручить известной суммой денег. Но наша отлучка продолжится недолго. Через три дня мы вернемся, и вы получите обещанное…
— Ах! — восторженно воскликнул Жерар. — В этот век сомнений и недоверий я вдруг встречаю такую душу! Перед вами преклоняться мало!… Вы божество!… При такой красоте да еще золотое сердце! Я вас поставлю на пьедестал, вы будете властительницей всего света!… Скажите мне ваше имя?…
— Хильда.
— Итак, Хильда, я сделаю вас царицей!
— Хильда улыбнулась, польщенная этими словами, она твердо верила в их осуществление.
— Позвольте мне задать вам нескромный вопрос?
— Говорите!
— До той поры, когда мы будем царствовать, еще надо жить некоторое время, а у вас нет средств. Я говорю с вами, как друг, как сестра. Откуда возьмете вы денег на необходимое? На пищу и пропитание? Позвольте мне предложить…
Жерар не дал ей окончить и прервал почти с гневом:
— Хильда! Умоляю вас, ни слова больше… Вы мне предложили значительную сумму для возобновления моих трудов, и я, не колеблясь, принял ее. Теперь же дело идет о милостыне, вы оскорбляете меня… Я вас извиняю, но милостыни никогда не приму!
Заметив смущение Хильды, он прибавил:
— Будьте спокойны, дитя мое! Я не умру с голода во время вашего отсутствия, у меня еще остается вот это…
С этими словами Жерар снял с пальца золотое кольцо с небольшим сапфиром и показал его Хильде.
— Я знаю, что стоит оно немного, но мне все-таки дадут кое-что и этого будет достаточно. Жаль с ним расставаться, это память о моей матери… А теперь отплатите мне такой же откровенностью. Расскажите мне о себе, о вашем прошлом… Ведь я ничего не знаю о вас, кроме одного: что вы красивы, как день, и добры, как ангел!… Умоляю вас, не откажите мне в этом!…
— Это не трудно и к тому же будет коротко, — отвечала девушка. — В моей жизни нет ничего интересного, она самая обыденная. Но так как вы желаете узнать ее, то извольте…