Владимир Набоков: pro et contra. Tом 2
Шрифт:
Объединение бензина, асфальтаи резинынаходит параллель у Дон Аминадо, в стихотворении которого «Города и годы» содержится искомая триада, естественно, в урбанистическом контексте:
В страшном каменном Нью-Йорке Пахнет жеваной резиной, Испареньями асфальта И дыханием бензина. [7]Взаимосвязь сирении раявыглядит не вполне очевидной. Но, во-первых, она фиксируется у самого Набокова (правда, в более поздний период, в «Других берегах»):
7
Дон
Какое это было откровение, когда из легкой смеси красного и синего вырастал куст персидской сиренив райскомцвету! [8]
Во-вторых, если учитывать глубокое звуковое соответствие сирень — сирин/Сирин,к рассматриваемому комплексу надо подключить Блока:
С моря ли вихрь? Или сирины райские В листьях поют?.. [9]8
Набоков В.Собр. соч.: В 4-х т. М., 1990. Т. 4. С. 147. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием в скобках номера тома и страницы.
9
Блок A. A.Полн. собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1960. Т. 3. С. 145.
Не менее интересна заглавная строка одного из стихотворений Клюева:
Где райфинифтяный и Сирин Поет на ветке расписной, Где Пушкин говором просвирен Питает дух высокий свой… [10](примечателен невольный подарок, который Клюев делает Сирину, помещая его в одной строфе с Пушкиным).
Можно предполагать, что для Набокова вообще был характерен интерес к «предыстории» своего псевдонима в текстах предшественников. Уже приходилось говорить о том, что своеобразное превращение Набоковым в «Даре» Ахматовойв литератора Шахматовас переменой пола (gendershift) — рядом упоминается поэтесса Анна Аптекарь— могло быть спровоцировано таким же gendershift'ом, разумеется, предварительным и невольным, у самой Ахматовой:
10
Клюев Н.Стихотворения и поэмы. Л., 1977. С. 329.
(ср. перекличку цитируемых «сиринских» фрагментов Блока и Ахматовой: Или сирины… поют? — Иль… Сирин… поет?). В «Даре» же упоминается присяжный поверенный Пышкин,который произносил в разговоре с вами: «Я не дымаю» и «Сымашествие», — словно устраивая своей фамилье некое алиби… (III, 289).
11
Ахматова A. A.Стихотворения и поэмы. С. 40.
Откровенно обнажаемый Набоковым характер переноса Пушкин — Пышкин,т. е. у — ы,может быть ответом на пушкинского Суринаиз «Пиковой дамы»: Сирин — Сурин,и, соответственно, и — у.Некоторые переклички прослеживаются в «Даре» и с пьесой Александра Жемчужникова «Любовь и Силин».
В
Ср. также у Пастернака «Мы были в Грузии» и у Набокова «Мы <…> завтракали в <…> Италии».
«Волны» Пастернака, откуда взята приведенная цитата, оказывались актуальны для Набокова и впоследствии. В небольшой поэме «К кн. С. М. Качурину» (1947) у Набокова:
Мне хочется домой.Довольно… [13]12
Пастернак Б. Л.Стихотворения и поэмы. М.; Л., 1965. С. 328.
13
Набоков В.Стихотворения и поэмы. М., 1991. С. 284. — Далее стихотворения Набокова цитируются по этому изданию с указанием Стих. и страницы.
и в «Волнах» Пастернака:
Мне хочется домой,в огромность Квартиры, наводящей грусть… [14]Есть и другие, менее значительные совпадения. У Набокова: «И всем долинам Дагестанским// я шлю завистливый привет», у Пастернака: «Внутри дымился Дагестан<…> Спирали выход из долин»;вторая строка (стихотворения) у Набокова: «И вот уж третий день живу»,вторая строка (стихотворения) у Пастернака: «И то, чем я еще живу».
14
Пастернак Б. Л.Стихотворения и поэмы. С. 344.
Если учесть продолжение пастернаковского фрагмента из «Волн»: «Мы были в Грузии. Помножим / Нужду на нежность, ад на рай, / Теплицу льдамвозьмем подножьем…», то можно объяснить и глицинии:не противореча семантике теплицы, они совпадают с ней фонетическим элементом – лиц-(ср. – зин-для бензинаи резины), но еще более близки льдамчерез латинское glacies«лед» и его производные в различных языках.
Райна цветочном полюсе позволяет предполагать некий «ад» на полюсе техническом, особенно в связи с пастернаковским ад на рай.Семантику Аида отчасти берет на себя асфальт— через паронимическую близость к асфоделю,цветку загробного мира, ср. в «Истинной жизни Себастьяна Найта» роман Найта о перспективах загробного существования «Сомнительный асфодель». При такой интерпретации асфальтавсе составляющие контекста получают полное истолкование в рамках одной глубинной схемы, формирующей контекст через систему интертекстуальных и паронимических ходов.
Помимо прочего, контекст в рамках той же системы ассоциативных ходов оказывается соотнесен и с семантикой целого. Центрального (кроме рассказчика) героя «Ultima Thule» зовут Адам Фальтер,в прозрении он открывает некую разгадку мира. Ассоциация имени с библейским Адамом,с его беззаконным познанием, очевидна; но к мифологеме «изгнания из рая» асфальт,если признавать его «адские» ассоциации, подключается звуковой близостью с фамилией героя: ФАЛЬТер — асФАЛЬТ.