Владимир Ост
Шрифт:
– Хотел уточнить, сколько стоит квартира?
– Семьдесят, – ответил глазом не моргнув Камиль Петрович.
– А чего так? Дороговато. Сами же видите: тут в ремонт еще сколько надо вложить. Дороговато. Сколько вы мне уступите?
– От той цены, которую я назначил, – мрачно сказал Камиль Петрович, – я уступить не могу ни цента. А вообще, по цене все разговоры вы должны вести со своим маклером.
– То есть вот так вот, да? Ну хорошо. Володь, ты как?
– В смысле? – непонимающе поглядел на него Осташов.
– Ты
В этот момент в дверь квартиры постучали.
Камиль Петрович направился в прихожую и открыл дверь. Фигура Камиля Петровича заслоняла посетителя, но их разговор был слышен преотлично.
– Это здесь можно квартиру посмотреть? – спросил посетитель.
– Да, но вы пришли раньше, чем мы договаривались. Сейчас тута смотрит первый клиент.
– И что?
– Ну то: если он скажет, что берет, то вы уже посмотреть не сможете. Какой смысл?
– Как это «какой смысл»?! Я же ясно по телефону сказал: мой шеф уже готов взять эту квартиру, только посмотреть надо. Нельзя же покупать, вообще не глядя.
– Нельзя. Но эти люди позвонили раньше. И это… а где ваш шеф?
– Его нет. Сначала я должен ему доложить, а потом уже он приедет.
– Ну, короче, это не моя проблема.
– Что вы себе позволяете? Я помощник министра культуры!
– Ну, не знаю.
– Что же мне на лестнице стоять? Что за дела?
– Так, уважаемый, вы или ждите там, или не шумите мне тут.
Камиль Петрович захлопнул дверь перед его носом и вернулся в комнату.
Скандально настроенный помощник министра оказался как нельзя кстати.
– Ну, раз мы уже все посмотрели, наверно, нам пора, – коварно сказал Владимир. – Мы будем думать насчет цены, а завтра позвоним.
– Нет, давайте так, – сказал Иван. – Прямо сейчас договоримся о скидке, и я хату беру.
– Я уже говорил, – сказал Камиль Петрович, – с этим разговором не ко мне. Пожалуйста, отойдите с маклером на кухню, если я мешаю.
Иван двинулся на кухню. Там он, переминаясь от волнения и лихорадочных размышлений с ноги на ногу, дождался Владимира, не спеша подошедшего, и сказал:
– У меня есть идея. Ты сейчас сбрасываешь две штуки, и я тут же цапаю квартиру. А если не сбрасываешь, то я – пас. Вон, сам видишь, охотники до хаты имеются.
– Я думаю, что в качестве исключения тебе на фирме скинут, ну, полштуки. Или даже штуку. Но вряд ли больше. В любом случае, решаю это не я, а мой начальник.
– Ладно! Штука – тоже неплохо. Пошли, я скажу этому чурке, что беру квартиру, и погнали к тебе на фирму.
Через пять минут они уже рассаживались в машины. Камиль Петрович сел в свою «тоету», а Владимира взял с собой Иван.
– Ха-ха-ха, – радовался Кукин, крутя руль «мерседеса». – Ты видел это? Как этот помощник министерский перекособычился, когда я ему сказал, что квартира уже куплена? Он, небось, хотел навариться на этом
Иван был необыкновенно воодушевлен.
Осташов глядел на дорогу и молчал. «Главное теперь – не сболтнуть лишнего», – подумал он.
Иван закурил, и Владимиру чертовски захотелось сделать то же самое. Не вынимая сигаретную пачку из нагрудного кармана, он нащупал в ней сигарету, но лишь покрутил пальцами и оставил на месте.
– Скажи честно, – продолжил Кукин. – Это вы там специально для меня разыграли спектакль?
– Какой спектакль?
– Ну, с помощником министра, – Иван метнул испытующий взгляд на Владимира. – Чтобы он орал: «Мой шеф берет квартиру!»
– Нет. С какой стати? Я думаю, он на самом деле купил бы ее. Цена что надо. А тебе эта квартира зачем – перепродать или жить?
Осташову было совершенно безразлично, зачем Кукин берет квартиру, он лишь хотел пустить разговор в другом направлении.
– Ибстественно, перепродать, – ответил Иван. – Пе-ре-продать, и танки наши быстры! Что, хочешь, чтобы я только через тебя ее продавал?
– Да нет, просто спросил.
– Хо-очешь. Конечно. Но этого я не обещаю. Выставлю ее на продажу, а дальше – уж извини: кто быстрее покупателя найдет, с тем я и буду иметь дело.
– Хорошо быть богатым.
– Деньги не мои. Мне тесть отвалил. На устройство салона красоты. Чтоб там моя женушка потом директрисой работала и не скучала. Помещение я уже нашел, но пока там все наладится, пока туда-сюда, я подумал, дай-ка я часть денег крутану.
Кукин вновь наградил Владимира молниеносным сверлящим взглядом, как будто хотел уловить в его мимике следы коварных замыслов.
– Хороший тесть, – сказал Осташов, с усилием подавив зевоту, которая после бессонной ночи периодически одолевала его.
– Дядя Миша. Крутой.
– А почему деньги надо крутить именно через покупку квартиры?
– А-а-а! Ха-ха, я таким макаром заодно еще одну проблему решаю. Понимаешь, трахать телок приходится где придется: то в тачке, то вообще непонятно где. Мне база нужна. Как только оформим сделку, найму хохлов, они мне за неделю квартиру очистят, слегка отремонтируют, и можно жить… более регулярно, ха-ха! А потом продам.
– А как же жена? – со скукой спросил Осташов.
– А чего жена? Жена – это, конечно, хорошо, но этого мало. Ха-ха-ха! Жена – дура. Ей чего не наплети, всему верит. Даже если что подозревает, долго не злится. Вот дядя Миша, он действительно… Ему под горячую руку не попадайся, раздавит как комара. У него весь коттедж на Николиной горе ружьями увешан. Но он их не любит. Его любимое оружие – калашник. Причем не эти последние модели, на пять сорок пять заточенные, а старый калаш, настоящий, калибра семь шестьдесят два. У него и на «мерсе» номер такой – семь, шесть, два.