Владимир Ост
Шрифт:
– Могу. Я сейчас туда подскочу. Адрес запишите: Хитровский переулок, дом 2, квартира 9. На двери там номера нет, но, как по лестнице на третий этаж подниметесь, сразу налево такая покоцаная дверь будет, деревянная.
Владимир взглянул на заполненный бланк заявки. «Можно бы поднять цену сразу на десятку», – подумал он и пододвинул к себе клавиатуру. Открыв программу «Калькулятор», Осташов подсчитал, сколько в этом случае составят стандартные пять процентов, которые берет фирма с покупателя. Сумма в три с половиной тысячи долларов смотрелась красиво. Тем более что с накинутой «десяткой» это было бы уже тринадцать с половиной тысяч. Замечтавшись, он машинально набрал номер Кукина.
– Опочки, – воскликнул Иван, услышав от Осташова, что «пора идти покупать квартиру». – То есть вот так вот, да? Ну ладно, пойдем покупать квартиру.
Осташов продиктовал параметры жилья и адрес (без номера квартиры) и назначил встречу у подъезда.
– Володь, квартиру мы сейчас съездим посмотрим, и я ее сразу куплю, и все это, конечно, ништяк, только сначала, может, ты цену назовешь? Ха-ха-ха, ну, так, мне чисто интересно.
– Семьдесят три с половиной с нашим процентом, – неожиданно для себя выпалил Осташов.
– Так, ага, – сказал Иван. – Это по сколько гринов за метр получается? Сейчас я калькулятор возьму… Так… Это вообще-то больше, чем по полторы штуки за квадрат. А поторговаться там нельзя?
– Думаю, можно. Я поторгуюсь. Хотя цена и так гораздо ниже рыночной.
– Как я тебя там узнаю?
– Я буду в пиджаке, в таком темноватом.
– А я буду на «мерседесе».
Перед тем как отправиться на просмотр, Осташов набрал номер продавца. Владимир подумал, что будет нелишним сделать ему внушение, которое, как он не раз слышал, делали другие сотрудники отдела сторонним посредникам.
– Камиль Петрович, – сказал он твердо. – Покупателя я скоро приведу, это без изменений. Но у меня есть одно условие: о цене с моим клиентом буду говорить только я. Вы на этот счет вообще с ним не должны разговаривать, идет?
– Меня об этом предупреждать не надо. Я не первый день в недвижимости кручусь. Ну, кстати, я тоже тут посредником получаюсь, и вам тоже не надо говорить с моим продавцом.
Осташов попросил Катю передать Мухину, что отправляется на просмотр, и быстро вышел из зала, положив на ее стол заполненный бланк; в графе «Стоимость» была вписана цифра «70».
До трамвайной остановки он шел стремительно, почти бежал. Осташов опасался, как бы Кукин не прибыл на место раньше него и не встретился там с глазу на глаз с Камилем Петровичем. Конечно, Камиль Петрович обещал не обсуждать с покупателем цену квартиры. Но можно ли доверять его словам? Отчасти Владимира успокаивало то обстоятельство, что с Иваном он договорился встретиться у подъезда, а Камиль Петрович будет ждать их в квартире. Однако мало ли, вдруг Кукин из любопытства один поднимется на третий этаж, этаж-то он знает, а там из двери случайно выглянет Камиль Петрович. Вот и все. После этого посредник им будет не нужен.
Глава 8. Иван
Владимир вышел из метро, миновал прохладный подземный переход и поднялся на солнцепек. Маневрируя по узкому тротуару между разморенными пешеходами, он устремился по Солянке, быстро добрался до первого перекрестка, свернул налево, в Подколокольный переулок, однако затем, вместо того чтобы, никуда не сворачивая, двигаться по его дуге вплоть до Хитровского переулка, засомневался в правильности пути и пошел по Малому Ивановскому. Когда позади остались Хохловский, Подкопаевский и Большой Трехсвятительский и перед ним открылось Бульварное кольцо, стало ясно, что он дал маху. Через десять минут, поплутав по дворам, сильно запыхавшись, Осташов вышел наконец на то место, где Хитровский переулок кубарем и криво летит куда-то к черту вниз от Малого Трехсвятительского.
Стоя на безлюдном пятачке, образованном этим Т-образным перекрестком, Владимир заметил припаркованный у левой обочины «мерседес» салатового цвета. Это была одна из тех старых моделей, чей внешний дизайн так простодушно был заимствован советскими инженерами при создании «Волги». «Мерседес» стоял у ближайшего подъезда. Осташов присмотрелся – в салоне никого. Сердце его стукнуло. Иван уже здесь и вошел в дом?
Подойдя к истертым ступеням подъезда, Осташов увидел над дверями лепной герб со скрещенными топорами.
Он взялся за ручку, но дверь не открыл: его внимание привлекли два типа, вышедших из арки, которую он только что миновал. Оба были одеты бог знает во что, оба были пьяны; один, правда, не очень, второй же, которого первый почти тащил на себе, с трудом переставлял ноги. Тот, что был пьянее, вел на поводке безродную рыжую собаку. Пес был трезв, а выражение его морды было, пожалуй, более осмысленным, чем у его провожатых, так что животное можно было зачислить в полноправные члены этой компании.
Хаотично и бесцельно оглядевшись, троица направилась в сторону Осташова.
– Сейчас проветримся, – сказал мужчина потрезвее. – И больше, Толян, сегодня уже ни капли. Не бухаем. Просыхать. Вот что надо.
– Я без тебя знаю. Что ему надо, – отозвался Толян. – Ему природа нужна.
– Кому?
– Да ему, – ответил выпивоха и дернул пса за повод. – А здесь кругом асфальт внизу, – тут он, споткнувшись, выскользнул из дружественных рук и рухнул. – И наверху, – закончил Толян свою мысль, лежа на тротуаре и косясь на асфальтовое покрытие, ставшее столь близким к его голове. Пес сел рядом и от всей души зевнул – его примеру последовал не выспавшийся Владимир, который все стоял у двери подъезда и наблюдал за происходящим.
Андрюха начал, матерясь, поднимать Толяна.
Осташов открыл дверь в подъезд и хотел уже войти, но вдруг услышал, как сигнализация «мерседеса» коротко чмокнула (звук был, будто робот послал кому-то воздушный поцелуй), и Владимир немало удивился, увидев брелок с ключами в руке Андрюхи. Откуда у такого чувака «мерседес», пусть и подержанный? Между тем Андрюха прислонил приятеля к машине, открыл заднюю дверцу и сказал:
– Падай-ка лучше сюда.
Тот не тронулся с места.
– Ты прикинь, Андрюха, – вместо этого скорбно сказал он, потрогав ссадину на скуле. – Ему же даже дристануть здесь как следует негде.