Владимир Ост
Шрифт:
– Хорошо, предположим, я не знаю, как возникла эта разница в девять долларов, и у меня нет документов, подтверждающих этот расход, тут вы правы, – объяснял свою точку зрения Наводничий. – Но! Я знаю четко одно: мне в зачет должны пойти все деньги, которые я потратил, пока мы метались сегодня по городу. А эти девять долларов, по моим подсчетам, вошли в мои затраты. А! Вот что! Я понял, куда девались эти деньги. Мы же пользовались тачками. И я платил за это. И это было абсолютно необходимо. Если бы мы не ездили на такси, а таскались бы на общественном транспорте, то вполне возможно, что не успели бы совершить сделку. И поэтому расходы на такси должна взять на себя ваша
На это Мухин уже не нашелся что ответить. Вернее, он с легкостью мог бы и дальше изыскивать контраргументы и продолжать дискуссию. Но дело было в том, что в этот момент начальник отдела наконец понял: перед ним сидит человек, который твердо решил не отдавать спорные девять долларов и который несомненно, ни под каким видом, ни при каких обстоятельствах, никогда не отдаст их. Мухин с уважением посмотрел на Василия и пожал ему руку, словно гроссмейстер гроссмейстеру после захватывающей шахматной партии. Затем он попросил Наводничего задержаться на некоторое время, чтобы поговорить о возможностях дальнейшего сотрудничества, и, взяв с собой комиссионные, вышел из зала.
Пока длилась словесная битва титана Наводничего с гигантом Мухиным, страсти по поводу сделки новобранца Осташова успели затихнуть, кто-то из сотрудников ушел домой, кто-то, вдохновленный успехом Владимира, остался поработать еще. Сам же Осташов попытался найти в компьютере какие-нибудь новые перспективные варианты покупки и продажи недвижимости, но эйфория удачи не давала ему сосредоточиться. Строчки на экране монитора появлялись, исчезали, снова появлялись, но так и оставались всего лишь вереницами буковок и цифр – без смысла и содержания. Наконец Осташов сообразил, что работа у него сегодня уже не сладится. Тогда он открыл программу «Калькулятор» и подсчитал, сколько должны составить его законные 15 процентов. Получилось 160 долларов 50 центов.
«Интересно, когда мне их отдадут?» – подумал Владимир. Он поискал глазами начальника отдела, но не нашел его. Покинутый Мухиным Наводничий сидел в углу зала и был поглощен перебиранием содержимого кофра. Василий выкладывал на стол и снова укладывал в сумку коробочки с фотопленкой, объективы, какие-то бумажки. Только, когда секретарша Катя принесла ему кофе, он поднял взгляд и обратил внимание на скучающего Осташова.
– Как дела? – весело спросил Владимира Наводничий.
Владимиру показалось неуместным беседовать с клиентом через весь зал, поэтому он встал, чтобы подойти к нему, но тут в отдел вернулся Мухин и сходу поманил Осташова:
– Владимир, вас вызывает шеф. Срочно. Только просьба: вы там не рассусоливайте, ему через десять минут надо уезжать на деловую встречу. Понятно, да? На все вопросы отвечайте четко, коротко.
Едва Осташов вошел в кабинет директора, тот достал из ящика стола деньги.
– Это ваши комиссионные, гм-гм, – сказал Букорев, пересчитывая купюры. – Сто пятьдесят один доллар. Гм-гм. Пятьдесят центов за мной. Все правильно?
– Ну, почти, – после некоторой заминки ответил Владимир, подумав при этом: «Так и знал, что зажмет немного; непонятно только, почему он девять долларов откесарил, а не десять? Якобы для точности, видимо».
– Нет, не почти, а все точно. Поверьте, мы считали с Мухиным очень скрупулезно. Наверное, вы не учли все расходы, которые понесла фирма в связи с этой сделкой.
– Ну ладно, чего уж копейки считать, – согласился Осташов.
Букорев на этот ответ нахмурился. Он протянул деньги Владимиру, но тут же вернул руку в исходное положение.
– Надеюсь, Владимир Святославович, вы успели проверить чистоту квартиры?
– Чистоту? Да вроде
– Вроде? В нашей работе «вроде» может дорого стоить. Да… Значит, ничего не проверили. Гм-гм. Это очень плохо. Как же так?
– Покупатель очень торопил со сделкой, – в замешательстве сказал Осташов. – Он просмотрел все документы и был доволен.
– «Доволен». А вам не пришло в голову, что это может быть подстава? Гм-гм. Вот, к примеру, завтра эта старушка, продавец, подаст в суд и наплетет в суде, что ее обманули при сделке. Поплачется, скажет, что воспользовались ее старческим слабоумием. И суд, скорее всего, расторгнет сделку и вернет ей квартиру. Конечно, по решению того же суда старушка отдаст покупателю деньги назад. Но это будут не те двадцать пять тысяч долларов, которые он дал за квартиру. Это будет сумма в рублях, которая записана в договоре купли-продажи. А в договоре, гм-гм, фигурирует сумма квартиры по оценке Бюро технической инвентаризации. Сумма, которая гораздо меньше, чем двадцать пять тысяч долларов. Вы же, наверно, уже поняли, что продажа квартиры специально оформляется по минимально возможной цене, чтобы налогов платить поменьше. Но реально-то покупатель всегда платит гораздо больше. Гм-гм. Платит валютой. Гм-гм. И если возникнут какие-то негативные обстоятельства, то к нашей фирме он будет предъявлять претензии, исходя из реальной суммы. Кто тогда должен будет вернуть ему разницу в ценах? Я думаю, что вы. В нашей фирме каждый сам отвечает за свои действия. И не только в нашей фирме. Это общепринятая практика. Гм-гм. Да… Ничего не скажешь, отличная сделка…
Осташов приуныл.
– А при регистрации, в дэ-эм-жэ, никаких проблем не было? – спросил Букорев.
– В департаменте жилья? Нет, там все прошло гладко.
– Ну ладно, будем надеяться, что все обойдется. Ладно. Я не буду вычитать штраф из вашего заработка. На первый раз, гм-гм… как говорится, победителей не судят… Наверно, тут есть и вина начальника отдела. Мухин должен был вас получше проинструктировать. Я сделаю ему замечание. Ладно, вот, получите ваши деньги. Гм-гм. Надеюсь, в будущем вы будете более внимательны. На этом, наверно, все. Поздравляю. Если у вас нет вопросов, то – до свиданья.
Осташов выскочил из кабинета как ошпаренный.
Ему захотелось срочно побеседовать с кем-нибудь из сведущих сотрудников, чтобы развеять сомнения насчет возможного коварства продавщицы старушки. «А еще лучше, – подумал Осташов, – поговорить с Наводничим. Он в этом деле матерый зубр».
Но Василия в зале не оказалось.
– Клиент уже ушел, – сказал Мухин. – Кстати, он сказал, что очень доволен вашей работой. Поздравляю. Деньги вы уже получили?
– Да, все нормально, – сказал Осташов. – Я только хотел обсудить сделку. Ну, чтобы понять, что из этого может получиться… В смысле, э-э, какие там возможны подводные камни.
– Я готов ответить на любые вопросы, но вообще-то рабочее время уже давно кончилось. Как видите, все уже разошлись по домам, мы с вами тут последние. Вы, конечно, можете оставаться здесь и работать хоть всю ночь, это разрешается. А мне уже пора. Поговорим завтра, хорошо?
Дверь хлопнула, и оставшийся в одиночестве Владимир устало опустился на ближайший стул. Осташов только теперь вспомнил, что не успел пообедать. И тут же вспомнил, что принес с собой в офис купленную еще в департаменте жилья бутылку минеральной и бублик. Владимир подошел к своему столу, достал из пакета и то, и другое, и через пять минут ни того, ни другого уже не было. Он неспешным движением вынул из нагрудного кармана пачку «Явы», с удовольствием закурил.