Владимир Ост
Шрифт:
В Москве Букорев некоторое время бездельничал. Заполучить такую же, несущую золотые яйца синекуру, какую он имел в курятнике Самохвалова, не удалось. Для этого надобны связи, а их у Константина Ивановича в столице отродясь не было. Тогда он решил заняться бизнесом. Покупка квартиры натолкнула его на мысль открыть риэлтерскую фирму. Особенно запало ему в душу то обстоятельство, что в этом виде предпринимательства все расчеты между продавцами, покупателями и посредниками велись исключительно в долларах и только наличными – из рук в руки. В официальных же бумагах отражались суммы в рублях, и стоимость сделок при этом занижалась
Цены на недвижимость уверенно шли в гору и Константин Иванович, не мешкая, стал подыскивать помещение для фирмы. Однако куда бы он ни приходил и с кем бы ни заводил разговор об аренде, везде беседа начиналась с того (или заканчивалась тем), что хозяева помещений вежливо интересовались, какая именно из бандитских группировок будет «обеспечивать безопасность» его фирмы. По своей провинциальной наивности Букорев надеялся, что уж в столице-то порядка будет больше, чем в его заштатном городишке, но иллюзия эта быстро развеялась.
Столкнувшись с той же напастью, с которой он, казалось бы, так ловко разминулся, Константин Иванович несколько затосковал. Делиться черт знает с кем плодами своих усилий ему не хотелось. Кроме того, он был наслышан о душераздирающих историях предпринимателей, которых бандиты в его городе стали в последнее время не только обирать, но и вовсе вышвыривать из их собственных фирм. Люди оказывались на улице без ломаного гроша в кармане, а хозяевами бизнеса становились все те же ребята с тюремной татуировкой на крепких руках. При мысли о том, что в его красивый немецкий сейфик могут залезть эти синие от наколок, бесконечно чужие руки, Константин Иванович холодел. А ведь в ближайшие лет двадцать, прикидывал Букорев, по-другому в России не будет.
Еще работая в родной мэрии, загребая с письменного стола пакетики с деньгами, он не раз подумывал о том, как было бы неплохо убраться в какую-нибудь уютную европейскую страну. Мысль о возможной эмиграции была тогда абстрактной, туманной и расплывчатой. Теперь же Константин Иванович твердо шагнул в многочисленные ряды соотечественников, которые решили, что надо во что бы то ни стало улизнуть подальше от непредсказуемой и бестолковой родины – пока Россия, эта громадная свинья, ошалевшая, мечущаяся одновременно и от голода, и от обжорства в постоянно сужающемся загоне, не затоптала их, как цыплят, своими изгаженными ногами.
Цыпленка Букорева удерживало лишь одно: по его подсчетам, чтобы чувствовать себя за рубежом уверенно, нужно было переправить в какой-либо из швейцарских банков миллион, а лучше – два миллиона американских долларов. После покупки московской квартиры, а также после того, как красавица жена, с энтузиазмом взявшаяся за обустройство семейного гнездышка, накупила в дом дорогой мебели, различного рода японской электроники, роскошной посуды, статуэток, торшеров и прочего добра, – после всего этого в заветном сейфе осталось около трехсот пятидесяти тысяч. Жена, между тем, считала, что нужно еще купить и автомобиль, обязательно иностранный и новенький. Константин Иванович приобретать иномарку не хотел: опасался, что завистливые соседи могут натравить на него каких-нибудь местных бандитов. В немилосердно жесткой беседе Букорев изложил жене свою точку зрения, чем впервые ее обидел. Он объяснил жене, что в виду предстоящей борьбы за миллион (а лучше, два миллиона) долларов такие устремления являются дешевым пижонством, которым, по его мнению, может отличаться только кое-кто, кого вытащили из грязи в князи.
Позже он принес извинения, однако образовавшуюся в их отношениях трещину это покаяние зацементировать не смогло, потому что в их взглядах на жизнь обнаружилось еще одно, гораздо более существенное противоречие. Она хотела ребенка, а он – нет. Вернее, он тоже хотел иметь одного-двух наследников, но позже – после переезда за рубеж.
Когда Константин Иванович рассказал супруге о своих пилигримских планах, то встретил глухое непонимание: она и слышать не хотела о переезде за границу. Тем не менее, Букорев бесповоротно решил, что покинет Отчизну – с женой или без нее. Хотя благоверной постарался внушить, будто заговорил о загранице в сердцах и ни на какой такой дурацкий Запад лыжи навострять не собирается.
Шло время, Букорев день-деньской бил баклуши и нервничал. Но вскоре период внутренних метаний миновал. Однажды вечером, сидя с женой на кухне, Константин Иванович прочел в «Известиях» небольшую заметку, в которой сообщалось о гибели мэра его родного городка.
– Гляди-ка, – сказал Букорев жене. – Тут про нашего Самохвалова написано.
– И что там?
– Сняли его с занимаемой должности.
– Жалко. Видный такой дядечка. И где он теперь, не пишут?
– На повышение пошел, – сказал Букорев и показал взглядом вверх. – На небо.
Жена охнула.
– Убили, значит?
Букорев прочел ей газетную заметку, в которой сообщалось, что глава города был расстрелян из двух автоматов прямо у дверей мэрии. Убийцы, говорилось далее, бросив оружие, скрылись в неизвестном направлении («Ясное дело, что в неизвестном!» – прокомментировал Букорев), свидетелей преступления нет («Ищи дурака!»), а министр внутренних дел взял расследование под личный контроль («Ха-ха-ха!»). Узнав о кровавой расправе, происшедшей на крыльце мэрии, Константин Иванович подумал, что это, пожалуй… добрый знак. Ведь он, Букорев, предвидел подобное развитие событий. И он правильно сделал, что сбежал в Москву. И, стало быть, все у него в жизни идет, как надо. И, значит, нужно смелее двигаться вперед.
Расхрабрившись, Константин Иванович уже было рискнул взять в аренду небольшой офис и приступить-таки к высечению денег из недвижимости (а коли заявятся какие-нибудь бандюги, думал Букорев, то, что ж, никуда не денешься, придется платить гадам), но тут ему несказанно повезло.
В один из дней жена его, бродя по дорогому супермаркету, – уже не для того, чтобы что-то купить, а так, от скуки, – неожиданно столкнулась с приятелем своей школьной юности. Они обрадовались друг другу, зашли в ресторанчик, где с удовольствием вспомнили былые, беззаботные, веселые деньки.
Приятель расчувствовался. Слово за слово перешли к темам более современным и актуальным. Женщина рассказала ему вкратце о своем житье-бытье и пожаловалась на трудности, с которыми приходится сталкиваться честным людям при учреждении риэлтерской фирмы. И тут выяснилось, что товарищ юности как раз специализируется на помощи предпринимателям и готов оказать всяческое содействие.
Не прошло и недели, как отзывчивый приятель позвонил по телефону и через жену назначил Букореву встречу на площади Победы – чтобы обсудить детали.