Владимир Ост
Шрифт:
– Я к нему обязательно пройду. Но сначала вы мне скажите, какие у них взаимоотношения – у Осташова и у Букорева?
– Никакие. Тот – гендиректор, а этот – просто сотрудник. Володя месяца три-четыре как к нам устроился.
– Букорев – сам реальный владелец фирмы, или кто-то другой?
– Оформлено на него. Насколько мне известно
– А между ними никогда не возникало ссор? Может, Осташов деньги взял в долг у фирмы и не отдал. Знаете, как бывает: берут, например, на что-то, на машину, на квартиру, а потом отдавать не хотят. А?
– Нет, такого
– Может, Осташов как-то иначе у фирмы деньги взял? Ну, зажал, украл?
– Нет, что вы. Наоборот. Однажды он по-честному даже десять тысяч отдал, хотя мог не отдавать, и Константин Иванович на понедельничной планерке перед всеми поставил его в пример. А другого сотрудника, которого только заподозрил, – бывают такие, себе на уме – просто выгнал и все – без всяких скандалов, через начальника отдела, через Мухина, передал тому, что прямо сейчас собирай свои вещи и уходи, и чтоб больше тебя здесь не было…
– Понятно. Скажите, а вот жена тут в анкете… Жена гендиректора на фирме кем-то работает? Или, может, просто появляется иногда?
– Нет. Не заходит она сюда. Я ее только раз и видела – она вместо Константина Ивановича на пикнике была, когда он вывозил на природу всех сотрудников. Когда ж это? В июне. Да, в июне.
– Вместо Константина Ивановича. А сам он почему не поехал?
– Не знаю. Занят был чем-то, не мог. Вот она его вроде как заменяла, в качестве хозяйки, что ли.
– Весело было?
– Да, хорошо посидели.
– И она веселилась?
– Она – нет, она так, немного побыла, для галочки. Ха-ха, для галочки – ее Галиной как раз и зовут.
– Ну и как вообще эта Галина, молодая-красивая?
– Мужчинам она, по-моему, понравилась. Хотя на жен начальства обычно боятся посматривать.
– Какая вы наблюдательная. Гм. Ну и как там все проходило? Выпили? Естественно. И Осташов?
– И он.
– А не заметили, он с ней там… с Галиной… как-то… нет?
– Он к ней подходил, парой слов они обменялись, потом она уехала. А что случилось-то с Володей? Вы и не сказали.
– Да в общем ничего особенного. Подрался просто.
– Ой. С Константином Ивановичем?
– Почему с Константином Ивановичем?
– Так ведь получается, около его дома все произошло.
– Да нет, не с ним драка была. С хулиганом одним. И я этого хулигана сейчас ищу. Осташов квартиру там рядом показывал. Просто случайное совпадение. Жизнь, я вам скажу, полна случайностей. Ну, спасибо вам огромное, извините, что побеспокоил… Жалко, что мало в чем я тут продвинулся, – Опер постарался выглядеть разочарованным. – Ничего не выяснил… Ладно, у меня со временем напряженка. И вот что… Вы о нашей беседе – ни-ко-му ни гу-гу. Ладно? Ну, пойду я. Только еще к Константину Ивановичу загляну на секунду. Как вы говорите – для галочки.
Сыщик едва скрывал радость.
* * *
– Ну рассказывай, как до такой жизни дошел, – сказала Анна, чуть привстав со стула и поправив одеяло, которое наполовину сползло с больничной койки Владимира.
– Даже не знаю, что еще, я вроде бы все уже рассказал, – ответил Осташов. – Живу вот, видишь? И то хорошо.
– Тогда анекдот расскажи.
– Анекдот?.. Э-э… Что-то как назло ничего в голову не приходит… А! Вспомнил один. Хотя нет, он не очень-то приличный.
– Не волнуйся, не растаю.
– Ну… Ха-ха, ладно. В общем… Ха-ха-ха. Ой, черт! – Владимир поморщился от боли и схватился рукой за живот.
– Болит?
– Да. Если смеюсь, о-ой, вообще невозможно… Да, ну анекдот. Приходит десятиклассница на прием к гинекологу. Он ей говорит: «Пожалуйста, проходите, снизу до половины разденьтесь и располагайтесь на смотровом кресле, я пока вашу карту заполню». А сам садится за письменный стол и отворачивается. Десятиклассница говорит: «Ой, доктор, я на таком кресле никогда не сидела, как тут надо?» – «Как? Ты в машине когда-нибудь отдавалась?» – «Да». – «Ну вот так же и устраивайся». Ну та чего-то там пыхтит-старается, а врач заканчивает в карте писать, оборачивается. «Ой, девушка! Это в какой же вы машине отдавались?» – «В «Оке».
Русанова анекдоту не рассмеялась. И даже не улыбнулась. Она вдруг как-то тревожно подобралась.
– Извини, Аньчик, – сказал Владимир. – Ну видишь, я же предупреждал, что анекдот неприличный. Напрасно я его рассказал. Тем более что ты даже не смеешься.
– Да, – сказала Анна.
– Но анекдот все-таки, по-моему, прикольный, да?
– Анекдот как анекдот.
– Теперь ты давай расскажи. Посмотрим, какие анекдоты тебе нравятся.
– Не надо, у тебя живот заболит… А ты здесь хорошо устроился. И так в палате всего три койки, так еще на двух никого нет. Прямо по-княжески.
– Отсюда только сегодня утром мужиков выписали. А завтра уже, наверно, других поселят. Медсестра сказала.
– Ну вот и хорошо. Никто храпеть не будет, поспишь ночью спокойно.
– А может, я не хочу спокойно, – весело сказал Осташов.
Анна улыбнулась.
– Расхрабрился. Отдыхай, набирайся сил.
– Я и так сильный, – беспечно начал развивать тему Владимир. – Вот медсестра вечером лекарства принесет, надо будет попросить ее измерить мне силу. А лучше скажу ей, пусть и вторую какую-нибудь медсестру с собой приведет. Как раз тут две кровати свободны. Для измерений. Сначала с одной измерю, потом – с другой.
Лицо Русановой стало совершенно серьезным.
– Слушай, я тут анекдот вспомнила.
– Нет, лучше не надо, у меня живот…
– Как раз про измерения.
– Ну серьезно, Аньчик, живот же заболит.
– На улице бабушка к парню подходит. «Сынок, не подскажешь, как найти площадь Ленина?» – «Бабка, ты че, в школе не училась? Надо длину Ленина умножить на ширину Ленина».
Осташов, корчась от боли, захохотал. И долго не мог остановиться.
– Прикольный анекдот, правда? – с безжалостностью в голосе сказала между тем Анна.