Владычица Эббона
Шрифт:
Мне остаётся только мрачно кивнуть, поставить свои подписи и печати на утверждённых мною указах и вызвать в кабинет Кифа, чтобы передать через него документы уже советнику Хатрилу, с моей настоятельной просьбой заняться прошением горняков в первую очередь.
Ну и наконец распорядиться насчёт отъезда.
Все ранее запланированные в Хейне официальные мероприятия, не связанные напрямую с главной целью моей поездки, проверкой и подпиткой приграничного магического контура Эббона, я с чистой совестью, либо отменила, либо перенесла на более спокойные времена. Но вот торжественную встречу королевы никак не отменить.
Во-первых – таков уж порядок, а я и так попрала слишком много негласных правил и традиций, а во-вторых – мне эта встреча и самой нужна. Пускай видят, что жива-цела-здорова и продолжаю выполнять свои королевские обязанности несмотря ни на что.
Синн настоял на том, что сам откроет портал из Ладвика в Хейн, аргументировав это, конечно же, соображениями безопасности. Помимо этого он включил в моё сопровождение ещё двоих боевиков из числа своих агентов, а Кифа и Линн отправил в столичный дворец, поскольку оставаться в городке на ночь я не планирую.
Так что прибывает наша делегация прямо на центральную площадь Хейна, заранее оцепленную военными и агентами Канцелярии.
Несмотря на наше опоздание на площади помимо весьма бледного и нервного бургомистра, барона Удора, и кучки замерзших не менее дёрганных вельмож, собрались, кажется, все жители Хейна. И стоит мне вместе с Синном выехать верхом из портала вслед за бдящими Бруном и Гедриком, как все внимательные взгляды тут же сосредотачиваются на мне.
Из-за широких спин военных в оцеплении на нашу процессию смотрят сотни глаз. Мужчины, женщины, даже дети… все они пришли увидеть королеву Аеталь, которую вчера едва не убили, а она, зараза живучая, цела осталась.
Так вот она я. Целая, невредимая и очень-очень злая. Смотрите все. И простые горожане. И соглядатаи моих врагов, сеющих смуту в сердцах народа Эббона. Смотрите. Я по-прежнему жива.
И трепещите, да. Склоняйте головы, ощущая силу истинной Владычицы Эббона. И десять раз подумайте, хотите ли вы выступать против меня.
Моя магия, растревоженная кипящими внутри эмоциями, рвётся с цепи, яростно звеня в воздухе, хлёсткими плетями разворачиваясь над опущенными головами собравшихся, над их согнутыми спинами. И впервые мне не хочется её сдерживать. Не хочется сглаживать создаваемое впечатление, в надежде быть более удобоваримой. Впервые мне хочется, чтобы боялись, раз уж по-другому принять не умеют. Впервые я чувствую свой доспех частью себя. Другой. Повзрослевшей за последние сутки на целую жизнь.
Выезжаю вперёд, останавливая коня прямо перед встречающими вельможами. И те тоже склоняются в низком поклоне, подобострастно опуская взгляды, пряча бледные лица. Эти боятся ещё больше, чем простые люди. Только ли из-за того, что случилось в Ладвике?
– Ваше величество, мы счастливы приветствовать вас и вашу ближнюю свиту в Хейне, – подаёт голос бургомистр. – Окажете ли вы нам честь посещением городского управления? Ваши подданные надеются на возможность высказать вам своё почтение.
Ага, почтение. И попутно вывалить мне на голову кучу прошений, лести и пустых разговоров о том, как они стараются верно служить всему Эббону и мне в частности.
– Благодарю, барон, – сделав вид, что не заметила, как дрогнул голос чиновника на слове «управление», ровно отвечаю посеревшему бедняге, явно опасающемуся повторить участь своего собрата барона Игенца. – Но я, пожалуй, не буду подвергать своих подданых таким испытаниям смелости и верности. Все официальные встречи и аудиенции переносятся на мой следующий визит в славный город Хейн. И повернувшись к собравшейся толпе магически повышаю голос, делая его слышимым по всей площади: – Если же у горожан Хейна есть ко мне срочные прошения, или может сведения, вы всегда можете обратиться к любому присутствующему в городе агенту королевской Тайной Канцелярии. Вас со всем вниманием выслушают, и эта информация сразу же будет передана советнику Верру и мне лично. Я не оставлю без внимания вашу добрую волю.
Знаю, что не все в Эббоне желают моего свержения. И знаю, что порой простые люди видят и знают то, что не могут разведать даже самые ловкие и умелые ищейки. Понимаю, что рисковать головой и ввязываться в игры сильных мира мало кто осмелится, но всякое может быть. Вдруг найдётся кто-то совестливый? Или… желающий вознаграждения.
Ответом мне совершенно ожидаемо служит напряжённая внимающая тишина. Что ж. Я всё сказала. Кто хотел, тот услышал.
После этого я сворачиваю все эти церемонии и вскоре наша делегация, больше напоминающая полноценный боевой отряд, уже слаженным строем выезжает из городских ворот направляясь в заснеженную степь.
Впереди по-прежнему несутся мои телохранители. Бок о бок скачет сосредоточенный и мрачный Синн, то и дело бросающий на меня задумчивые взгляды. Позади Морт, Онора и Гант. И замыкают построение боевики Эрд и Леуд, которые с самого начала даже не пытались скрывать свои кошачьи повадки, с самого прибытия в Хейн находясь в состоянии полуоборота и чутко сканируя пространство удлинёнными ушами и глазами с вертикальными кошачьими зрачками.
– Ты думаешь, на нас осмелятся напасть возле артефакта? – перекрикивая воющий ветер, спрашиваю я у Синна, когда ловлю на себе его очередной взгляд. Чувствуется в нём это напряжённое ожидание, передающееся всем нам.
– Допускаю такую вероятность, – мрачно усмехается он. – Что-то точно затевается, Талли. Знаешь ведь, что из Гонтрама приходят настораживающие донесения. А сегодня утром мне доложили, что рядом с третьим артефактом ночью видели неизвестных личностей, которые ушли порталами, как только заметили слежку. А в самом городе случилось вчера несколько стычек, в том числе с жандармами и военными. В Хейне, конечно, вроде пока спокойно. Но и в Ладвике тоже вчера ничего не предвещало неприятностей. Так что будь начеку и держи щиты всегда наготове.
Кивнув, я сосредотачиваю всё своё внимание на дороге. Ехать осталось не так уж и далеко.
Если в Ладвике артефакт, питающий приграничный контур, защищён тем, что никто кроме Эббони не может его увидеть и активировать, то в Хейне все несколько проще и в разы сложнее одновременно. Увидеть его может любой, кто окажется достаточно близко. А вот подойти и прикоснуться никто кроме истинного Владыки, или Владычицы Эббона не осилит – природный магический заслон не пустит.
Сегодня смотреть на красоты проносящихся мимо пейзажей ни у кого из нас нет настроения. Да и красот, как таковых, никаких особо нет. Перед нами стелется белая и почти ровная гладь заснеженной степи. Ни тебе деревьев, ни валунов. Ничего, за что бы мог зацепиться глаз.