Владыка Каган
Шрифт:
И Севолод не сдержался! Давние обиды и злость, копившиеся в его душе за многие годы, разом вышли наружу. Оставив детей в Тургуре, он с женой и Рейдеберном рванул в Святоград и впервые в жизни наговорил много резких слов повелителю Склавинии, заявив, что никогда не признает такого несправедливого и незаконного завещания и не подчинится этому решению.
Это было дерзко и неосмотрительно. Велимир, даже на смертном одре, такое не прощал. Тем более, что недоброжелатели Севолода уже давно нашёптывали на ухо мнительному Великому Кагану, о заговоре, который против него якобы плетёт тургуровский князь
Повезло ещё, что Велимир, полагая, что пленник уже никуда не денется, не торопился с расправой и решил сначала разобраться с другим отступником своей воли – Яромиром. Тот тоже выступил против завещания отца и неожиданно, в знак протеста, отказался платить ежегодную дань Святограду. Это был уже откровенный мятеж.
Каган собрал огромное войско. Все трепетали в ожидании кровавой развязки. Только неожиданное вторжение степняков, а затем и скорая кончина властелина Святограда спасла бунтовщиков от суровой участи. И вот всё враз переменилось. Судьба вознесла, наконец-то, Севолода на вершину власти, которой он так давно жаждал.
Всё для него получилось, как нельзя лучше. Тело Велимира ещё не успело остыть, как стольные бояре уже выпустили из поруба Севолода и после коротких переговоров с ним публично провозгласили его новым Каганом «отца вместо». В нём они, не без основания, видели более «разумного» государя, который, по вековым традициям, будет вершить свою волю не самовластно, а в «дружном совете» с верховными боярскими родами. Бояре, измученные многолетней тиранией и единовластием Велимира, торжествовали.
Севолоду же всё это было только на руку. Он легко давал любые клятвы и обещания, способные приблизить его к ВЕРХОВНОЙ ВЛАСТИ.
Только вот как потом он собирался их исполнять знал только он один….
**************************************
Глава 35
Глава 35.
Князь Яромир возбуждённо повернулся к Будаю. Лицо его раскраснелось, а в глазах снова заблестели хитрые искорки.
– Ну что, дядя, не ждал? Вот как оно всё обернулось то, – проговорил он с воодушевлением, - Отец мой преставился, здесь мы не властны. Зла я отцу не желал, хоть он меня и не сильно жаловал. Но раз так случилось и Светлый Дух призвал его на свой суд, то стало быть, теперь пришел мой черёд занять его место. Так ли мыслю? Что присоветуете, бояре? – проговорил он, обводя своим ястребиным взглядом присутствующих.
– А как же Севолод? – подал голос кто-то от дальней стены.
– Да что мне Севолод?! Мы с ним в старшинстве почитай равные будем. Только от разных матерей. К тому же, говорят, что не родной он мне брат, не наших кровей. Не так ли, дядя? – снова обратился князь к первому боярину.
Эта тема была запретной много лет, хотя слухи ходить не переставали. Старый Будай заёрзал на лавке, поглаживая объёмный живот пухлой рукой. Человек он был хитрый и осторожный, не любил поспешности и действовал с умом. За то Яромир и ценил своего бывшего воспитателя, а ныне первого боярина и советника.
– Добре мыслишь, княже. Но давай прежде посмотрим, что сестрица твоя отписала, - пробасил он низким слегка гнусавым голосом, - А тогда и думать станем.
Яромир развернул свиток, лежавший перед ним на столе и быстро пробежал глазами по строчкам ровного красивого почерка. Он любил свою сестру.
Радослава была не только красива и умна, но ещё и образована, что было большой редкостью среди женщин даже высшего круга. В отличии от своих сестёр-домоседок, она живо интересовалась всеми политическими делами и неплохо в них разбиралась.
Из всех своих многочисленных братьев Радослава самые близкие отношения поддерживала именно с Яромиром. Не случайно их симпатия и тесная связь ещё в юношестве перестала быть чисто братской. Такое нередко случалось тогда в княжеских семьях, где юные отпрыски были почти лишены общения со своими сверстниками. Обычно на такие случаи все смотрели сквозь пальцы. Тем более, что почти все дети Кагана были сводными братьями и сёстрами. Их первая, чистая юношеская любовь была прекрасной и романтичной.
Правда длилось это не долго. Повзрослев они немного отдалились друг от друга, а затем Яромира и вовсе услали княжить в Бресславль. Радослава же осталась в столице дожидаться своей участи. А участь её была уже хорошо известна. Ей, как и другим дочерям Великого Кагана, предстояло выйти замуж за какого-нибудь западного правителя. Без всякой любви и романтики. Просто за того, на которого укажет ей отец, исходя из своих политических интересов. Поскольку, она была старшей, то значит - должна была стать первой в очереди на замужество. С Яромиром они теперь виделись редко. В основном только переписывались.
Однако, взаимное уважение и близкие дружеские отношения брат и сестра сохранили и всегда поддерживали один другого. Именно благодаря своей сестре старградский князь был в курсе всех столичных событий.
– Плохи дела, дядя, - лицо Яромира помрачнело, - Сестра пишет, что, как только отец скончался, святоградские бояре высвободили из поруба Севолода и хотят его посадить на престол. И тесть его, король Полавы Бермидор, обещал поддержку. Радослава – умница, всё понимает. Вот и опасается, как бы не быть теперь засилью иноземцев в Святограде.
– Ну, это не новость, - выдохнул Будай, - Бермидор, старый лис, давно уже зарится на наши западные земли. Даром, что ли дочь свою некудышнюю Севолоду в постель подкинул. Велимир-то по-своему мыслил, чтоб через неё с королём Бермидором задружиться, дабы обезопасить западные уделы. Да только не бывать крепкой дружбе меж волком и медведем. А брат твой давно с полавами водится. Обычаи и веру их зело как уважает. Если посадят его на престол, то так тому и быть.
– Нельзя допустить Севолода с любезными ему чужеземными магистрами на столичный престол, - неожиданно подал трескучий голос волхв Иллиозар, - Отвратит он нас от истинной веры. Заставит кланяться иноземным Идолам. Не допусти, Светлый Дух, такого несчастья. Как есть отвратит!