Владыки степей
Шрифт:
– Мне кажется, ты переоцениваешь предусмотрительность этого недоумка.
– Хорошо, можешь попробовать завтра взять с собой мать и хотя бы наших старших детей. Скажешь, она решила навестить дочь, а внуки ее сопровождают.
Архенакт оказался прав, только после того, как их мать и дети сошли на берег, Мелонип разрешил триаконтере покинуть гавань.
Глава шестая
– Староват я для таких поездок, – пожаловался Нестор, усаживаясь на скамейку напротив Фанагора. – За день туда и обратно да еще переговоры
– Ну, это решаемо, – облегченно вздохнул архонт. – Харелай обещал сегодня закончить подготовку судов, и завтра они смогут отплыть. А как царь отнесся к передаче под наше управление всего острова?
– Сначала покривился, но, когда я ему сообщил, что мы еще готовим сотню конных воинов, обещал, что вся получаемая нами земля будет выделена на острове.
– А как с Понтийской протокой?
– Харелай оказался прав – местами там можно перейти, не замочив колен. И все же я буду настаивать на ее обороне. Если удастся собрать достаточно сил, задержать врага пусть даже на какое-то время на ней можно. Со мной согласился Гатах, пообещав поговорить с соседями. Хотя, чтобы подстраховаться, нам следует укреплять переправу на южной протоке.
– Туда уже отправлены люди, так что не беспокойся, отдыхай, а завтра Харелай кого-нибудь за тобой пришлет. Тебе придется еще раз съездить к царю и вернуться со скрепленными его печатью договорами.
Организовать оборону Змеиного острова, с которого можно было контролировать переправу через южную протоку, архонт поручил Килону. Зять, утвержденный таксиархом, также занимался ремонтом городских стен. Хотя особой надежды на сделанные из бревен и сырцового кирпича стены не было, их решили тоже отремонтировать.
Окруженные не особенно воинственными варварами, греческие переселенцы не стали возводить вокруг города дорогостоящих каменных стен, ограничившись лишь акрополем и приворотными укреплениями. О чем сейчас очень сожалел Фанагор, проклиная себя в душе за желание сэкономить.
«…Значит, надо сделать все возможное, чтобы остановить варваров как можно дальше от города», – подумалось ему.
Об этом он напомнил Нестору и Харелаю, прощаясь с друзьями на причале в речном поселке. Те, разделяя его опасения, понимали, как, впрочем, и сам Фанагор, что сейчас от них зависит немногое. Даже надежно перекрыть низовья Гипаниса с двенадцатью монерами было непростым делом.
Монерами назывались беспалубные суда от двадцати до тридцати локтей в длину, с различным количеством гребцов. Сейчас их число было максимальным – от двенадцати до шестнадцати, к тому же на каждой монере находилось от четырех до шести воинов-лучников.
Покинув речной поселок, флотилия направилась в дальний угол Меотского озера 54 , где в него впадал самый полноводный рукав Гипаниса, который эллинам и предстояло охранять. Харелай решил лично осмотреть места возможных переправ и все известные броды, что задержало греков. Только на третий день они подплыли к военному лагерю царя синдов.
54
Меотское озеро – современный Ахтанизовский лиман.
Лагерь варваров раскинулся на левом берегу Гипаниса, в том месте, где река ближе всего подходила к отрогам гор. Именно здесь Иката предлагал царю дандариев Алику совместно встретить врага, и именно сюда он отступил, узнав о вторжении в синдские земли большого конного отряда персов.
– А я ведь предупреждал дандариев, что персы могут обойти их через наши земли, – пожаловался Иката приехавшим грекам. – И что я мог сделать против десяти тысяч, после того как отправил три тысячи воинов на помощь дандариям?!..
– Значит, персы уже переправились через Гипанис и ударили в тыл нашим союзникам, – уточнил Нестор. – А что сейчас там происходит?
– Не знаю. Я послал воинов выяснить, но пока никто из них не вернулся.
Стратег многозначительно посмотрел на наварха Харелая и напомнил царю синдов о неподписанных договорах. Иката не стал, как в прошлый раз упираться и тут же подписал привезенные греками договоры, приложив к ним свою печать.
– Надеюсь, теперь за безопасность низовий Гипаниса я могу быть спокоен? – поинтересовался синдский царь, передавая Нестору договоры.
– Мы сделаем все возможное, чтобы персы там не переправились, – пообещал Харелай.
– Но только то, что в наших силах, – добавил он, когда они с Нестором вышли из царского шатра. – Если я правильно понял варвара и твой взгляд, нам следует готовиться к худшему.
– Похоже, так. Если персы расправятся с дандариями, одним синдам против них не устоять, – подтвердил греческий стратег. – Поэтому отплывай, а я пойду, разыщу Гепаха. Надо быстрее решать вопрос о совместной обороне протоки.
Греки договорились, что ставка наварха будет находиться на Гипанисе рядом с тем местом, где начиналась Понтийская протока. После чего друзья распрощались, и Нестор отправился на поиски Гепаха. Но встретился он с ним только вечером, когда в синдском лагере уже стало известно о поражение дандариев.
– Говорят, Алик погиб, – сообщил греческому стратегу синдский двар только что вернувшийся из разведки. – Пойдем к Икате. У него сейчас как раз приехавший Пирас – дядя Алика.
В царском шатре было душно и тесно. Там собрались все синдские двары и с тревожными лицами слушали рассказ Пираса о сражении с персами.
– …Когда стало ясно, что через час с нами будет покончено, я собрал, кого смог, решив пробиваться к Гипанису. Персы не ожидали такой наглости, и нам удалось пробиться к реке. Моего племянника похоронили уже на вашем берегу.
Двар дандариев закончил рассказ, и в шатре воцарилась напряженная тишина. Перспектива неизбежного поражения подействовала на синдских дваров удручающе. Все прекрасно понимали, что после столь активной поддержки дандариев замириться с персами уже не получится.
– А что с нашими воинами? – поинтересовался Иката, первым нарушив тягостное молчание.