Властелин огня

Биргер Алексей Борисович

– Да его и трясти не придется, - рассмеялся я.
– Ты же знаешь, он всегда рад слушателям.

– Вот и двинем к нему после обеда, а?

– Хорошо!
– Я безумно обрадовался. Получалось, мы с Машкой проведем вместе целый день до вечера. Такого еще не бывало.
– А потом и с собаками погуляем. Я через часок за тобой зайду?

– Только домой за мной не заходи, - сказала Машка.
– А то мои обязательно будут поддразнивать меня насчет «женихов». Давай в три часа около моего подъезда.

Мы

расстались на перекрестке, на котором наши пути рас­ходились в разные стороны, и я весело побежал домой. За обедом я попросил вторую порцию картошки с грибами и «смолотил всю еду», как мои в таких случаях говорят, мгновенно­ и в полтретьего, с запасом, вышел из дому.

Я шел не спеша, придумывая, что сказать Машке умного, интересного или смешного, чтобы перед ней блеснуть. К ее дому я подошел без десяти три и остановился через двор от ее подъезда, у детского грибочка, засыпанного снегом, решив, что глупо болтаться у самого подъезда, лучше я выжду не­ сколько минут, а потом подойду.

В три часа уже начинало смеркаться, но было еще доволь­но светло. И - ни одного человека во дворе.

Я рассеянно огляделся, и мое хорошее настроение как ветром сдуло: я увидел тот самый «форд эксплоер», в котором к Машкиному отцу приезжали бандиты. В нем, насколько я мог различить, сидела вся троица - Кореец, Гильза и Бегемот.

Джип стоял так, что я его отлично видел, а от Машкиного подъезда он был загорожен двумя коробками гаражей - и при этом сами бандиты за движением вокруг подъезда вполне мог­ ли наблюдать.

«Машке ни в коем случае нельзя выходить из дому!» - по­думал я и побежал к подъезду. До трех часов оставалось еще несколько минут - вполне достаточно времени, чтобы пере­ хватить Машку у лифтов, вернуть ее домой, и пусть ее отец вызывает милицию ...

Но и Машка вышла чуть пораньше, когда трех еще не было .

Она сошла с бетонных ступенек подъезда на тротуар, стала оглядываться, увидела меня. Джип бесшумно тронулся с места.

– Беги домой!
– закричал я, размахивая руками.
– Беги!

Она сначала не поняла ... а потом было уже поздно. Джип остановился рядом с ней, бандиты выскочили и быстро запихнули ее в машину. Я успел добежать, попробовал ух­ватить Машку, уже исчезавшую в салоне джипа, за ногу и вытащить ее наружу. Гильза врезал мне так, что я отлетел на тротуар. Дверцы захлопнулись, джип поехал, набирая ход. Я вскочил, вцепился в ручку двери. Машина резко прибавила в скорости, меня несколько метров проволокло по асфальту, потом пальцы разжались, и я покатился кувырком. Когда я очнулся, абсолютно обалдевший, моя куртка была разорвана, через щеку и скулу тянулась кровоточащая ссадина, а джипа уже не было.

Я немедленно вскочил на ноги и, не раздумывая, помчался к «инженерному дому», к Ковачу.

Почему я так поступил? Уже потом

я думал, что разум­ нее и логичнее было бы поднять шум, рвануть к Машкиным родителям, вызвать милицию ... Но я не сомневался, что ми­лиция тут не поможет, помочь может только Ковач. Не сом­невался - и все, называйте это как угодно: глупостью, верой в Ковача, верой в чудо ...

До его дома я добежал за рекордное время. Перемахнул через все ступеньки разом, распахнул входную дверь, толкнул дверь квартиры, и она открылась - Ковач очень часто не запирал дверей, когда был дома.

Я пробежал через прихожую, ворвался на кухню. Ковач сидел за столом, совершенно неподвижный, руки со сжатыми кулаками лежали на столе ... Он был настолько похож на монумент, что я в растерянности остановился. Мне уже доводи­ лось видеть подобные его состояния, но я никак не мог к ним привыкнуть.

Ковач медленно повернул голову в мою сторону, и опять по его лицу пробежала эта странная волна, будто он из состояния глубокой заморозки возвращался к реальности.

– Там!
– выдохнул я.
– Они Машку схватили!

– Кто они?
– спросил он.
– Какую Машку?

– Директорскую дочку!
– И добавил неожиданно для себя: - Ты ж обещал директору защитить его семью, я слышал!

Он встал, Поглядел с высоты своего роста на мою разорванную и испачканную куртку, на ссадину на щеке ...

– Обещал, - проговорил он.
– И выполню обещание.

Мы с Ковачем вышли из дома в зимние сумерки. Он ступал медленно и размеренно, но я с трудом за ним поспевал.

Выйдя на улицу, Ковач огляделся.

– Ее в ту сторону повезли!
– показал я. Он коротко кивнул:

– Я знаю.

«Откуда он может знать?» - подумал я.

Ковач поднял голову, вглядываясь куда-то в небо. Я поглядел туда же.

Высоко в темном небе, в свете луны и ярких, как светлые искры, зимних звезд, появилось какое-то темное пятнышко. Оно начало резко, почти пикируя, снижаться и оказалось ог­ромным черным вороном. Спустившись метров до двадцати, ворон хрипло каркнул и полетел в сторону от дороги, наискосок через поля и через замерзшую реку. Ковач немедленно зашагал в том же направлении.

Он шагал, а не бежал, и его шаги были не очень-то энер­гичными, но я почти сразу отстал. Мне оставалось идти по следам Ковача - глубоким вмятинам в плотном снегу. Наст был жесткий, обветренный, и казалось странным, что он так проламывается под Ковачем. После меня следов на нем не оставалось. Разве что еле заметные оттиски в свежей поземке, которую намело поверх наста всего-то на миллиметр­ другой.

Я бежал вдоль цепочки следов, бежал изо всех сил. Сердце у меня в груди колотилось так, будто готово было вот-вот вы­ прыгнуть, дыхание сбивалось. В какой-то момент я понял, что сейчас упаду и не встану.