Властелин воды
Шрифт:
Объяснение выглядело вполне правдоподобным, и он мысленно похвалил себя за смекалку. Но на барона это не подействовало.
– Как вы умудряетесь появляться и исчезать незамеченным? Куда смотрит моя прислуга? – спросил Гильдерслив, вращая в руках трость. – Может, Мод Аммен была права, и вы действительно чародей? Или подкупили кого-то из слуг?
Клаус открыл рот, чтобы ответить на выпад Гильдерслива, но так и замер, услышав знакомый голос. Все взгляды теперь были устремлены на дверь.
– Думаю, что смогу вам все пояснить, – сказал Генрик, шаркающей походкой заходя в комнату. – Я только что зашел сюда с улицы и остался незамеченным вашими слугами, которых
– Кто вы, сэр? – спросил Гильдерслив, прищурившись. – Я уже где-то вас видел…
– Я Генрик, камердинер его светлости и его спутник в дороге. Я снимаю комнату на постоялом дворе, где сначала остановился и его светлость – пока вы не предложили ему у себя погостить. Я нанял экипаж, чтобы помочь ему в поисках, поскольку свой он распорядился оставить у вас в конюшне как залог того, что он не сбежал, – на случай, если поиски затянутся.
– Мы объехали половину провинции, – подхватил Клаус нить разговора. За всю свою многовековую жизнь он еще никогда не был так рад видеть Генрика. – А пришел я и ушел так же просто, как это сделал мой камердинер. Он наглядный тому пример.
– Но… дверь вашей комнаты, сэр, была заперта и охранялась, – заметил барон.
– Вообще-то я не очень люблю, когда меня держат взаперти, – сказал Клаус как можно более невозмутимо, словно держал ответ перед трибуналом. – Любой замок можно вскрыть, Гильдерслив, а охрана может и задремать. Я надеялся напасть на след вашей дочери и вернуться с долгожданным призом, чтобы возобновить нашу сделку, но поиски завели меня дальше, чем я рассчитывал, и не увенчались успехом.
Барон неуверенно хмыкнул, но по его виду было понятно, что он размышляет над услышанным.
– Где Смэдли? Зовите его сюда и приступим. Как только эта досадная помеха будет устранена, мы пересмотрим условия нашего… соглашения. Бэкка найдется, сэр. Если бы она была мертва, то тело уже обнаружили бы. Готов поспорить.
– Сэр Персиваль уехал в Лондон за специальным разрешением. Он вернется через два дня.
– Ах да! Конечно, специальное разрешение. Тогда не будете ли вы так любезны разрешить моему камердинеру остаться со мной и приступить к своим обязанностям? Боюсь, здесь нет человека, который смог бы его заменить.
Барон задумался.
– Ну же, Гильдерслив, или вы забыли о нашем соглашении?
Барон тяжело вздохнул и весь словно обмяк.
– Отлично! – сказал Клаус, истолковав его поведение по-своему. – И если вы хотите хоть как-то продемонстрировать свое гостеприимство, прикажите слугам приготовить ванну. Генрик поможет мне привести себя в порядок. На мне семидневный слой пыли.
Барон помедлил.
– Хорошо. Но имейте в виду, Линдегрен, я глаз с вас не спущу. Так и знайте, глаз не спущу.
– Ты уверен, что в коттедже ей ничего не грозит? – спросил Клаус у Генрика. Они были в гардеробной, которая прилегала к спальне. Клаус вымылся и переоделся в чистый костюм, который Генрик привез ему вместе с другими вещами из дома. Он расположился в кресле с высокой спинкой, вытянул и скрестил перед собой ноги, держа в руках бокал с бренди.
– Уже в сотый раз повторяю вам, ваше высо… милорд! Безопаснее места не придумаешь. Барышня любит рисковать. Но сейчас вроде успокоилась, по крайней мере очередной побег не готовит, если вас этоволнует. Она с таким же нетерпением ждет встречи с вами, как и вы с ней. И это меня настораживает. Я точно знал, куда вы переместились, но солгал ей, а я, прямо скажу, делать это не очень-то и умею. Иначе она давно бы уже примчалась сюда. По правде говоря, мне даже пришлось ее остановить, когда ей пришло в голову, что вы можете находиться в Гильдерслив Грейндж.
Клаус вздохнул и некоторое время хранил молчание. Глядя на бренди в бокале, он скривился.
– Я никогда раньше особо не любил его, – пожаловался он, – теперь же на дух не переношу.
– Вы скоро привыкнете.
– Слишком ко многому еще нужно привыкнуть…
– Вы жалеете, милорд?
– Ничего подобного! Просто… Я не чувствую… до конца не могу понять, кто я, Генрик.
– Вы тот, кем были всегда. С потерей астральных сил и способностей будет не так-то просто свыкнуться, но вы справитесь, милорд.
– А как же ты, дружище? Я уж было подумал, что потерял тебя навсегда.
– Я говорил, что останусь там, где от меня будет больше пользы… пока вы не перестанете нуждаться в моей помощи, милорд. Я не передумал. Ведь сегодня утром я сослужил вам неплохую службу, не так ли? А то вы имели довольно странный вид – полуголый, перед толпой людей…
Клаус горестно вздохнул и, скривившись, сделал глоток из бокала.
– Вы достаточно долго жили среди смертных, милорд, чтобы изучить их прыжки и ужимки, которые они называют правилами поведения в обществе. Здесь все очень строго регламентировано, гораздо строже, чем у нас в астрале, где все более… возвышенно и одухотворенно. Ведь фэйи – дети природы, неограненные алмазы. Это все потому, что люди не знают цену собственной одаренности. У них есть способности, но им об этом неведомо. Большинство из тех, кто проповедует духовность, никогда не заглядывали внутрь себя в поисках собственного духовного начала. Им это не дано. И в этом ваше преимущество, милорд. Вы достигли гармонии с собой, как никто из них, даже Бэкка. Астральная кровь вашего отца по-прежнему течет в ваших жилах. И даже смертность не может у вас этого отнять. На вашем восприятии до сих пор лежит груз знаний, приобретенных в астрале, и те дары, которые боги милостиво оставили вам на память. Со временем… ваш ребенок уже не будет всего этого иметь, потому что оба его родителя смертные. Ваш отец слишком погорячился, породив вас… не с той стороны, но тем не менее этот ложный шаг дал множество преимуществ, которыми вы безраздельно пользовались… до недавних пор.
– Ха! Генрик, я бы не стал особо рассчитывать на дары богов.
– Они не презирают вас, милорд. Они просто сбиты с толку и огорчены, что вы отвергли их, как в свое время и ваш отец. Но он сделал это в более мягкой форме – по крайней мере, выполнил свое предназначение и продолжил род, прежде чем отречься. Я недавно был на заседании трибунала, на котором рассматривалось ваше дело. Так вот, боги отклонили просьбу старейшин и не выдали вашего астрального имени. Мне было сделано предупреждение. Это было очень… утомительно. Впрочем, как и первое. Мне, пожалуй, не стоило этого рассказывать.
– Ты впал в немилость, – догадался Клаус.
– Это не важно. Я утихомирил старейшин и Верховного Инквизитора, но ничто не успокоит сирен. Вас они теперь тронуть не могут, но они могут причинить вред – и причинят его – вашей даме, если она окажется около воды.
– Я знаю, – ответил Клаус.
– Я предупредил ее, милорд, но она очень своенравна и прямо-таки вызывающе независима, причем ее независимость часто граничит с безрассудством. Вам нужно как можно быстрее разделаться с формальностями…