Властелин знаков (Лексикон)
Шрифт:
— Стало быть, все-таки пленник, — сокрушенно вздохнул Озорник.
— Гость, — поправил полковник. — Гость, свобода передвижения которого слегка ограничена, не более.
— Другими словами, выйти за пределы Крепости я не могу?
— Пока, увы, нет.
— Какая ирония! — рассмеялся вдруг Озорник. — Подумать только… Очутиться на острие противостоящих друг другу государств. И это после долгих месяцев вполне безмятежного существования в краю, который большинство образованных людей, не сговариваясь, считают дикарским и смертельно опасным! Вот так возвращение к цивилизации!
— Таковы реалии, — развел руками Шолт-Норт. — Наша
— Это что, одна из тех распрей, где претензии каждой из сторон уходят в глубь времен?
— Увы, все гораздо проще. Причина нынешнего конфликта — руды и уголь. Месторождения Орды скудеют с каждым годом. О, их вполне хватило бы для собственных нужд — еще на многие десятилетия; но наш сосед весьма активно продает богатства своих недр Британской Империи.
— Значит, Орда вынуждена будет расплачиваться уральским железом и медью за военные кредиты.
— Для начала нас еще надо завоевать! — сурово сдвинул брови Шолт-Норт. — Это не так-то просто, смею уверить. За последнее столетие этот перевал штурмовали четырежды — и каждый раз враги умывались кровью.
— Но тогда за ними не стояла мощь имперской военной машины… — тихонько возразил Озорник.
— Не думаю, что Британия снизойдет до прямой интервенции. — Губы полковника скривились в презрительной усмешке. — Тут может вмешаться Московия, и тогда сам черт не скажет, чем это все обернется.
— Что ж, пожалуй… Могу я, с вашего позволения, воспользоваться здешней механической мастерской? Хотелось бы слегка отремонтировать мое средство передвижения, заодно внести некоторые изменения в конструкцию.
— Разумеется, — кивнул полковник. — Я распоряжусь.
По возвращении в Крепость у Ласки практически не осталось свободного времени. Офицеры вдруг стали невероятно требовательны: учебные стрельбы, строевая, чистка и ремонт амуниции занимали весь день, от подъема до отбоя. Никто не роптал: приносимые телеграфом вести с каждым днем становились все тревожнее. Торговые операции были заморожены. Дорога через перевал опустела. Грязная каша из растаявшего снега и угольной пыли, ежедневно перемалываемая колесами подвод, покрылась девственно белой пеленой — и было в этой непорочной чистоте что-то призрачное, нереальное. Последними, нарушившими белизну снегов, стали казаки горнострелкового батальона. Новоприбывших расквартировали, и в Крепости сразу сделалось многолюдно. Хозяева с интересом рассматривали вооружение гостей: у тех были новые московитские винтовки с магазином на пять патронов.
— Ты уж звиняй, но ваши-то «мосинкам» не чета! — втолковывал Ласке один из новоприбывших, молодой казак с русым чубом, залихватски торчащим из-под папахи. — Эвон, смотри: затвор передернул, и стреляй снова; да я скольких вражин, почитай, зараз хлопну! А с этой, старой, покуда вошкаешься…
Девушка хмурилась: конструкция «светловки», простая и надежная, была делом рук ее отца — как, впрочем, и многое другое.
Орда в открытую перебрасывала войска к границе. Военачальники не торопились: в мощную оптику можно было различить приготовления. К перевалу подтягивали железнодорожную ветку: шпалоукладчики на конной тяге работали в три смены, днем и ночью подвозили рельсы — благо каменистая почва предгорий позволяла обходиться без насыпей. Полковник Шолт-Норт ничего не мог сделать. Дальнобойность крепостной артиллерии оставляла желать лучшего. Орудия эти предназначались для защиты перевала и могли вести поистине шквальный огонь, однако — лишь на коротких дистанциях. Но даже будь иначе, защитникам оставалось лишь молча наблюдать за неумолимой поступью рока: четкие и недвусмысленные приказы ставки запрещали открывать стрельбу первыми. «Атаман наш знает…» — словно заклинание, шептал себе полковник строчку из песни. Шолт-Норт и офицеры теперь большую часть времени проводили на крепостных стенах, наблюдая за развертыванием сил противника.
— Какие новости, полковник? — раздался как-то утром за спиной полковника знакомый голос. Шолт-Норт оторвал воспаленные бессонницей глаза от окуляра армейского телескопа.
— А, господин Озорник… Желаете взглянуть?
— Оч-чень любопытно… — Озорник, в свой черед, припал к оптике. — Скажите, полковник, вы не заметили ничего странного? Вон там, слева от палаточного лагеря?
— Вы о кранах? Должно быть, собираются разгружать артиллерию.
— Возможно, возможно. Однако тяжелые орудия представляются мне малоэффективными. Со стороны ордынцев Крепость надежно защищена скалами, здесь повсюду — сплошной базальт. К тому же стрелять придется снизу вверх. В таких условиях эффективнее всего горные пушки, согласны? Их можно быстро перетащить на выгодные позиции.
— К чему вы клоните? — полковник смотрел на собеседника с неприкрытым интересом.
— Легкие орудия не требуют специальной техники для разгрузки. Достаточно сделать наклонный пандус, и солдаты легко справятся с этой задачей. Значит, краны предназначены для чего-то еще. Для чего-то весьма тяжелого — и способного одолеть перевал.
— Имеете в виду самоходные боевые машины? — Шолт-Норт невесело усмехнулся. — В дни моей молодости татары были вооружены фитильными ружьями, а кто победнее — и вовсе луками да стрелами.
— Времена меняются, полковник. Сами видите, нынче войска Орды мало чем уступают какой-нибудь европейской армии; касательно же машин… Думаю, с чем-то в таком роде нам и предстоит столкнуться.
— Нам? — поднял бровь полковник.
— Ну… вашей волей я тоже сделался одним из защитников Крепости, — пожал плечами Озорник. — Глупо было бы пытаться, гм, сохранить нейтралитет.
— А если я отпущу вас? — Полковник продолжал сверлить его взглядом. — Прямо сейчас?
— Поздновато… — усмехнулся Озорник. — В Уральском Атаманстве мне делать нечего, изыскания в Сиберии завершены, а чтобы вернуться в Империю, я неминуемо должен пересечь земли Орды. Где меня немедленно схватят как возможного шпиона и вообще крайне подозрительного типа; а когда я выйду из застенков и выйду ли вообще — бог весть. Эта война так некстати случилась!
— Войны всегда некстати, знаете ли…
Повисло молчание.
— Еще дня четыре, — нарушил затянувшуюся паузу Озорник.
— Вы так считаете?
— Да, вряд ли меньше. Думаю, они подведут рельсы так близко, как только возможно. У самоходных боевых машин не столь уж большой ресурс, а ведь они наверняка планируют использовать их при завоевании Атаманства, когда Крепость падет.
— Вы подозрительно много знаете об их планах, — задумчиво молвил Шолт-Норт.
— Я умею мыслить логически и выстраивать рассуждения, только и всего, — пожал плечами Озорник. — Ну, еще неплохо разбираюсь в различных механизмах. Этого вполне достаточно, чтобы предсказать дальнейший ход кампании.