Властимир
Шрифт:
— Ведаю, что тебе думается, — молвил Властимир, обнимая его голову. — И тебе, наверное, хочется ее руки на себе почувствовать. Она тебя гладила, помнится…
Жеребец косил синим глазом, будто говоря: «Да, бывало такое…»
— Не скучаешь по рукам ее? — спросил князь. Облак тряхнул гривой — нет, мол.
— Врешь, скучаешь, да сказать не можешь! — Князь потрепал его по спине. — А мне-то каково?.. Завидую я тебе, друг! Тебя-то она, может, когда и приголубит, а на меня и не взглянет вовсе.
Облак молчал, встряхивая гривой. Вдруг он поднял голову, раздувая ноздри, почуяв
— Чего встал? — окликнул незнакомца князь. — Коли добрый человек, проходи, а коли конокрад, лучше уйди вон, пока я тебя не выдал!
Факел осветил лицо ночного гостя, и Властимир удивился, узнав дочь Мала, Красаву. Девушка тихо приблизилась к стойлу.
— Что ж ты здесь делаешь, красавица? — спросил князь. — Прячешься от кого, не то бежать надумала?
Красава молчала.
— Ответь, не стесняйся. — Властимир приподнял ее лицо за подбородок. — Как-никак не тать, не убийца я ночной, что меня сторониться да таиться надобно. Коли что тайное имеешь — не выдам… А не хочешь молвить — молчи, не неволю.
Девушка вздохнула.
— Мне в горнице стало душно, — сказала она, — решила я выйти, ночью подышать…
— То и верно, — согласился Властимир. — Ночь нынче хороша! Только тут звезд не видать, разве что в окошечко!
Он улыбнулся, а Красава оставалась грустна и тиха. Лицо ее было бледнее обыкновенного, но в ночном полумраке князь этого не разглядел.
— А я сначала звезды разглядывала, — стала объяснять княжна. — А потом тебя увидела — ты из терема вышел… И не смогла на месте устоять, — закончила она совсем тихо…
— За мной ты, что ль, сюда пришла? — спросил он.
— За тобой…
— Ишь ты!
— Я бы за тобой и дальше пошла! — воскликнула девушка и, видя, что Властимир молчит, добавила пылко: — Посватайся ко мне, князь!
Властимир отвлекся от Облака:
— Что ты сказала?
— Возьми меня в жены, Властимир Резанский! — громко и страстно молвила Красава, придвигаясь ближе. — Возьми меня в жены, посватайся! Отец согласится, брат тоже, весь город рад будет — ведь ты его от Змея спас! И меня тоже. Ты красив, ты силен и богат и молод еще! Возьми меня — я тебе хорошей женой буду, любить буду крепко, до самой смерти, в Резань твою уеду…
Она замолчала, увидев, как изменилось лицо Властимира при ее словах. Князь стоял, задумчиво перебирая пряди конской гривы и не глядя на девушку.
Красава по-своему поняла его молчание.
— Иль не хороша я, не пригожа ли? — воскликнула она и гордо расправила плечи. — Посмотри на меня, Властимир, — видал ли ты вторую такую?.. Или не дочь князя я?
— Хороша ты, Красава-княжна, — тихо и медленно ответил Властимир. — На тебя любой, не дыша, заглядится. Любой за твой взгляд на дно морское пойдет, с чудищем сразится, самого Перуна за бороду дернет, да только не дело ты творишь, красавица. Ой, не дело! Да когда ж такое было, чтобы девушка сама себя сватала?
Красавица опустила голову и покраснела до ушей. Горючие слезы брызнули у нее из глаз.
— Так и знала я! — воскликнула она, сжимая кулачки. — Ты по той, что с вами ехала, сохнешь! Да ведь сам и сказал, что погибла она. Что ж нам до мертвых? У них свой мир, у нас — свой. Живым надо жить!..
— Ой, не поняла ты меня, Красава! — вздохнул Властимир. — Беляну я и в мыслях не держал. Не люба она была мне — не для меня птица…
— Значит, ты свободен и сердце твое открыто? — Красава мгновенно успокоилась. — Что ж тогда? Я не люба или другая есть? Мать тебе невесту на севере вашем нашла?
Властимир помедлил, обратя взор к Облаку и словно спрашивая верного коня — говорить ли? Облак молчал, отвернувшись. Властимир нежно погладил заплетенную Веденеей косицу.
— Ты умна и красива, Красава. Будь все иначе, посватался я бы к тебе в тот же день, как увидал впервые… Не одному мне ты, чай, голову дурманила, но тебе все бы простилось за красоту твою… Только на сей раз не по себе ты, девушка, сук рубишь. Уезжаем мы вскоре — тянет меня домой, к реке нашей, к лугам, к лесам, а пуще всего — в деревню на озере Ласково, там, где впадает в озеро речка Трубень. Лебеди там по весне Кричат, подруг зовут… И меня туда сильнее смерти тянет…
— Там невеста твоя живет? — с дрожью в голосе спросила Красава.
— Невеста, — кивнул князь, вспомнив глаза Веденеи, когда провожала она его. — Лада моя… Провожала она меня да косицу вот эту в гриву Облаку моему вплела. Пока цела косица, ничто нас не разлучит, никого я в сердце свое не впущу… И ты, Красава, прости меня за слово твердое — не судьба нам вместе быть, не бывать тому!
Девушка внимательно смотрела на косу и алую нитку в ней.
— Это она сама вплела? — спросила Красава.
— Сама. Ворожея она.
Красава опустила очи и поникла. Властимир обнял ее за плечи.
— Иди домой, девица, — сказал он, поворачивая ее. — Успокой сердце. И ты встретишь того, кому станешь милее всех на свете белом, милее отца и матери. Ты жди и верь — где-то скачет твой молодец, тебя ищет. Ты только жди его, ласточка!
С этими словами он вывел ее из конюшни и повел обратно в терем, где еще смутно доносился гул пира, но уже затихающий — многие гости спали или уехали домой.
Князь проводил княжну до крыльца ее светелки, поклонился на прощанье и ушел к себе, даже не оглянувшись.
Когда они шли к девичьей, Буян еще сидел на заборе. Он приметил пару и напрягся. Чего это Властимиру захотелось с девицей под луной прогуляться? Сам гусляр в последнее время на девок не смотрел почему-то — разонравились все разом — и не мог стерпеть такого в князе. Он слез с забора и поспешил за ними.
Однако парочка рассталась на крыльце, и князь ушел, не глядя на Красаву. Обрадованный Буян тенью последовал за Другом и вслед за ним вошел в отведенные им покои.
Если бы он задержался на дворе еще хоть ненадолго, он бы увидел, что, выждав немного времени, Красава снова показалась на крыльце. На сей раз она закуталась в длинный темный платок, чтобы не заметили ее в темноте, и, стараясь не шуметь, побежала обратно к конюшням. Одной рукой девушка держала концы платка под подбородком, другую прижимала к груди.