Властители льдов
Шрифт:
– З-зачем? – все, что мне удалось выдавить из себя.
– Ну не тащить же все эти вещи на себе? И потом, верхом ехать куда веселее, чем идти пешком.
– Вы хотите, чтобы ко двору я явилась верхом на… этом? – Должно быть, выражение моего лица стало настолько красноречивым, что Сэ’Паи сменил свою довольную мину на всепонимающую, глубоко вздохнул и сказал:
– Дэй, как ты себе представляешь, что скромный послушник Ю Хэ имеет средства на лошадь?
Обреченно вздохнув, мне оставалось лишь признать правоту мастера.
Вот так рушатся наши мечты о великих свершениях. Мечтаем быть на белом коне, а оказываемся на сером осле. Но учитель, как всегда, прав. Моя задача быть неприметным недотепой, не вызывающим подозрений послушником монастыря Ю Хэ. А не великой воительницей на огромном жеребце с мечом в одной руке и энергосферами в другой.
– Спасибо, Сэ’Паи, Вы, как всегда, правы, – выдавила я из себя некое подобие улыбки.
– Не за что, Дэй, – хмыкнул учитель, повернулся ко мне спиной и направился в сторону тропы.
И тут я поняла: «Он уходит! Мой Сэ’Паи уходит! Раз и, быть может, навсегда покидает мою жизнь!» Растерянным взглядом я смотрела ему вслед и не знала, должна ли я что-то сказать, или то, что сейчас происходит, нормально? Так и должны прощаться люди?
– Мы не прощаемся, – неожиданно заговорил Сэ’Паи, вполоборота повернувшись ко мне. – Ты всегда можешь поговорить со мной, ведь не зря же я столько тебя этому учил? Просто потянись ко мне своей мыслью, и я услышу. Но твой путь, Дайли, он должен продолжаться уже не здесь. Я дал тебе все, что мог. Научил тому, что знаю сам, и теперь тебе пора расправить крылья, Паи.
Не дожидаясь от меня ответа, Сэ’Паи Тонг глубоко вздохнул и просто растворился в воздухе. Сейчас он призвал Тень и просто перешел из одного места в другое. Я же еще несколько мгновений смотрела в пустоту, думая, а не сон ли все это? Уж слишком нереальными были события последних дней.
– И-ааа, – решил вывести меня из задумчивости мой прощальный подарок.
«Нет, все же это не сон, – подумалось мне, а взгляд сам собой упал на «гордого скакуна». – Это просто кошмар», – довершила я свою мысль.
Единственное, что не могло не радовать: осел был уже оседлан. Мне оставалось лишь пристроить свои вещи, и можно было отправляться в путь.
К тракту, что ведет в Каишим, столицу государства Аир, мы с осликом добрались уже ближе к вечеру. Сейчас на нем было пустынно, и я уже было обрадовалась, что путешествие мое пройдет без сучка и задоринки, как эта ушастая гадина просто замерла посреди дороги соляным столбом. Сначала я подумала, что, быть может, животное просто устало, хочет еды и отдыха. В конце концов, я не слишком-то в курсе, как следует ухаживать за подобной ему скотиной. Потому я покорно слезла с животного и, решив проявить себя заботливой хозяйкой, потрусила в сторону дикорастущего кустарника, что в обилии рос вдоль всего тракта. Срезав при помощи ножа целую охапку молодых веточек, я с видом человека, уважающего свое животное, понесла набранное к ногам осла.
Мой ушастый спутник, с интересом наблюдавший все мои манипуляции, изволил опустить голову к поданному угощению, обнюхать его и совершенно безобразно проорать свое коронное «И-а», так и не прикоснувшись к тому, что с таким трудом было мной собрано. Глубоко вздохнув, стараясь успокоиться, я полезла за кожаным бурдюком с водой. Кое-как налив воды себе в ладони, я поднесла их к носу животного. На этот раз он даже не соизволил понюхать то, что я ему предлагала.
– Ладно, – прошептала я, берясь руками за поводья и легонько их потянув.
Ожидаемо, эта скотина даже не шелохнулась. Тогда я потянула сильнее, на что животное попятилось.
– В чем дело, малыш? – как можно ласковее прошептала я, решив, что запугивание животного не самый лучший способ заставить его делать то, что требуется.
«Малыш» предсказуемо промолчал и с места не сдвинулся.
– Так… – решила я подойти к проблеме с другой стороны, буквально…
Упершись двумя руками в мягкое место животного, сделав глубокий вдох и поднатужившись, я что было сил начала толкать своего «грациозного скакуна», надеясь хотя бы таким незатейливым способом простимулировать ослика к движению. Но осел был непреклонен и стоял на своем.
– Ну спасибо, Сэ’Паи, за подарок. Вот уж угодили, ничего не скажешь, – отчаянно кряхтя, шипела я себе под нос.
Даже в самых смелых своих мыслях о предстоящей миссии я и представить не могла, что вот так глупо застряну в самом начале пути, пытаясь растолкать ушастую скотину, которая еще и орать начала, да так истошно, что мне волей-неволей пришлось отступить. Измученно опустившись на землю, я сорвала одиноко растущую травинку и засунула себе в рот.
Делать было нечего, разве что бросить упрямое животное посреди тракта и отправиться в путь пешком. Была, конечно, идея, коснуться сознания ишака и внушить ему, что нужно идти. Но сливаться разумом с животным мне совершенно не хотелось, а на легкое касание моей Тени я просто не знала, как отреагирует эта неадекватная кляча. Одним словом, солнце клонилось к земле, скакун мой замер посреди дороги недвижимой статуей, а я, если честно, порядком вымоталась не столько физически, сколько морально, устала уговаривать его сделать хотя бы шаг.
– Не хочешь идти – не надо, значит, мы остаемся тут ночевать. – На что ослик нервно дернул ушами и не спеша потрусил вперед.
Я даже сейчас не могу найти слов, чтобы обозначить свои эмоции в тот момент… Точно, не найду.
Ближе к вечеру место для ночлега все же пришлось поискать. И поскольку до ближайшего города оставалось еще минимум полдня пути, то спать нам с осликом пришлось под звездным небом. Сначала ночевка на открытом воздухе меня очень пугала, ведь в Дао Хэ ночи были невероятно холодными. В горах от всепроникающего морозного воздуха не спасали даже толстые стены монастыря. Но, как оказалось, стоило лишь спуститься вниз, и никакое жилье мне было просто не нужно. К ночи воздух будто бы загустел, наливаясь удушающим теплом и ароматами полевых цветов. Никогда бы не подумала, что буду задыхаться от переизбытка тепла.
По мере нашего продвижения по тракту нам повстречалось лишь несколько человек, и те, по всей видимости, возвращались с каких-то рынков или ярмарок, потому как повозки их были пусты, а на лицах читалась этакая смесь удовлетворения и усталости. Должно быть, крестьяне возвращались домой после того, как удачно или не очень продали на рынке то, что смогли вырастить за лето. Оба возницы, что нам повстречались, странным и немного недоуменным взглядом рассматривали меня. Но стоило им заметить, как я в ответ разглядываю их, то тут же отводили глаза и более в мою сторону не оборачивались.