Властители земли

Мэрфи Уоррен

— Я говорю, приятель, о взрыве в лабораториях МОЗСХО. Мы должны были там прикончить по меньшей мере две сотни человек, приятель.

Натану Мусвассеру нравилось называть людей «приятелями», это позволяло ему ощутить свою значимость.

— Эй, парень, никакого взрыва не было, — ответил журналист.

— Ты врешь. Мы сделали это. И требуем, чтобы нам верили. Мы совершили революционный акт и имеем право поставить его себе в заслугу.

— Да не было никакого взрыва, — настаивал репортер.

— Послушай, приятель, — терпеливо

объяснил Натан. — Мы купили динамит. Мы подбросили динамит. Мы вставили запал, и хотим, чтобы за нами признали этот акт. Мы его совершили.

— Да не могу я вам поверить, никого вы не убили, — ответил репортер.

— Что у вас там происходит? Я хочу поговорить с руководителем станции, — возмутился Натан.

Глория заметила, как покраснел Натан, услышала, как он резко повысил голос, и, высунувшись из машины, завопила:

— В чем дело?

Натан прикрыл трубку ладонью.

— Они не хотят нам поверить, дорогая.

— Что? — взвизгнула Глория.

— Ребята твердят, что не могут нам поверить.

— Черт подери, — сердито выругалась Глория. — Ну-ка, дай я с ними поговорю.

Она выбралась из кабины грузовика. Натан передал ей трубку.

— Я сказал ему, что мы сами подбросили динамит.

— Тротил, болван, — отрезала Глория и добавила в трубку:

— Ладно, так в чем дело?

— Да ни в чем, — ответил репортер. — На нашей станции никто никому не верит, если нет убитых. Если вам во что бы то ни стало надо заявить о своей ответственности, никого не убивая, попробуйте позвонить на другую станцию кабельного телевидения. А мы уже не принимаем заявлений о взрывах и убийствах, если на самом деле ничего подобного не было. Такова наша новая политика.

— Мы подложили пятьсот фунтов тротила, — сказала она. — Вы представляете себе, сколько это? Взрыватель был самый лучший, и я сама его проверила. Если б им занимался мой муж, я бы еще могла с вами согласиться, но я его проверила и все сделала, как надо. Теперь так, взрыв произошел в разгар рабочего дня. Мы специально так рассчитали время, чтобы там было как можно больше людей.

— Леди, все претензии не ко мне, — отозвался репортер. — Пару месяцев тому назад нам позвонили из какой-то освободительной группы и заявили, что берут на себя ответственность за взрыв детского сада. Они сказали, что убили триста пятьдесят детей. Мы выслали репортера на место происшествия, и знаете, что он там обнаружил?

Глория не ответила, она все еще была в ярости.

— Так хотите знать, что мы там нашли?

— Что?

— Никаких тебе мертвых детсадовцев. Даже из носа ни у кого кровь не текла. В школьном саду вовсю цвели цветочки. Солнышко блестело, а мамаши разбирали своих чад по домам. А теперь скажите, что сталось бы с нами, если б мы поверили звонку и дали информацию в эфир?

— Кто это был? — спросила Глория. — Что за освободительная группа? Может, я их знаю.

— Почем я знаю. Одна из них. Была весьма

активной. Пользовалась мощной поддержкой. Церковные группы. Преподаватели.

— А, из этих, — пренебрежительно отмахнулась Глория. — Да кто угодно может заполучить преподавателей. Но это не имеет к нам отношения. Мы из СОВа. У нас есть свои устоявшиеся традиции. Да вы сами знаете, мы всегда прекрасно справлялись с делом. И никогда раньше не подводили вас со смертями, — убеждала Глория. — Помните, пилота? И тех фермеров? Бурильщики? Потом этот энтомолог? Вы же знаете, что это мы их прикончили. Конечно, люди, выполнявшие те задания, погибли, но борьба продолжается.

— Простите. Но мы просто не можем никому поверить на слово, пока не увидим тел.

— Что он там говорит? — спросил Натан.

— Ш-ш-ш, — одернула его Глория. — Слушайте, мы ведь подложили этот чертов груз. Я уверена, что он взорвался.

— Простите. Такова политика станции.

— А знаете, это именно такие люди, как вы, поганят наш мир! — взорвалась Глория, швыряя трубку.

— Не верят? — спросил Натан.

— Даже в синяк под глазом.

— Тогда почему ничего не получилось?

— Все у нас получилось, отрезала Глория. — Просто на этой клятой станции собрались одни фашисты. Маленькие людишки, заправляющие крупным делом.

— А может, мы должны были бы услышать взрыв? — заметил Натан. — Даже на таком расстоянии.

— Не знаю. Поехали. Надо отсюда выбираться. Знаешь, меня порой блевать тянет от этих телевизионщиков.

— Ага, — откликнулся Натан. — Какого черта. А потом у нас еще есть в запасе одна штучка, которая натворит им делов.

— Ты ведь не забыл ее? — спросила Глория.

— Шутишь?

— А вдруг она не сработает под открытым небом, ты не подумал об этом? — спросила Глория.

— Нет, — ответил Натан.

— А может и наоборот, как раз под открытым небом она сработает лучше, — сказала она. — Надо бы подыскать пару действительно хороших целей, только не огражденных стенами, которые могут помешать их распространению.

— И тогда нам поверят, — сказал Натан.

— Почем я знаю? Ты тут расшибаешься в лепешку. Покупаешь лучшие материалы, лучшие взрыватели, проверяешь их по три раза — и ничего. Даже синяка никто не схлопотал.

— Значит, ты тоже думаешь, что у нас не вышло? — спросил Натан.

— Нет, не вышло! — рявкнула Глория.

Порой она готова была на стенку лезть от Натана.

— Может, нам вернуться и проверить?

— Нет, болван. Нас там уже дожидаются их люди.

* * *

А в лаборатории Дара Вортингтон выкинула обезвреженный детонатор в отдельное мусорное ведро и велела полиции осторожно вывезти с территории бочки с тротилом. Предполагаемые террористы забыли удалить с бочонков тротила маркировку, которую и заметил внимательный и осторожный рабочий, это стало уже второй удачей Дары в тот день.