Влюбиться в жертву
Шрифт:
– Тина, ты меня настораживаешь! Он, конечно, мужчина – орел, точнее беркут, но ты себе представляешь, какая у него жизнь?
– Ты о чем? – пришла в себя Тина. – Я же ни любиться, ни жениться с ним не собираюсь!
– Тина, ау! «Але, гараж!» – помахала перед ее лицом ладонью Ритка. – Это я, твоя подруга Рита! Я тебя как себя знаю и еще ни разу за всю жизнь не слышала, чтобы ты так о мужике говорила!
– Ритка, не дави! И вообще, о чем ты? Я его один раз в жизни видела, и то он меня допрашивал!
– Поверь мне, этого бывает вполне достаточно!
– Не о чем
– Есть о чем! – Ритка разволновалась. – Тина, когда ты о Беркутове сейчас говорила, у тебя даже глаза загорелись! Ты с этим Лешкой дурацким жила, потому что цены себе не знаешь – вбила в голову, что неинтересная женщина, и носишься со своим комплексом, как с тухлым яйцом в кармане. Я тебя со сколькими мужиками знакомила – холостыми, богатыми, а ты ни на кого не реагировала – все Леше долги отдавала за «великую честь», что он тебе, дурнушке оказал! Ты даже не обращала внимания, как они все на тебя стойку делали! Идиотка! Ты же умница, красавица, талантище! Да! И не спорь со мной! Красавица! И нечего рожу кривить! Детство давно за горой, а ты все не очнешься! Слава богу, от козла твоего отделались!
Ритка раскраснелась, махала рукой, заведясь праведным возмущением.
– Ритуль, ты чего разошлась? – удивилась Тина.
– Я все время, что ты с ним жила, молчала, теперь могу и сказать! – пояснила с напором она. – Небось в больницу к нему побежишь?
– Нет, ему шарф предъявили для опознания, он, наверное, думает, что это я в него стреляла, от большой любви. Вдруг, увидев меня, перепугается и концы отдаст?
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись, уходя от щекотливой темы и снимая напряжение.
Их веселье прервал телефонный звонок. Тина встала и сняла трубку с аппарата, который висел на стене, возле стола.
– Да, слушаю!
До нее донеслось приглушенное ругательство, и, не разобрав, что говорят, Тина повторила:
– Да, говорите!
В трубке было слышно только чье-то дыхание.
У Тины побежали мурашки по коже – она всем телом вдруг почувствовала, как через ухо, прижатое к трубке, в нее переливается чья-то жгучая ненависть!
Чувство этого человека было таким явным и такой мощной направленной на нее силы, что Тина, прикрыв глаза, ощутила, как нечто черное, липкое проникает в ее сознание, вызывая безудержный страх… и поняла – ничего не кончилось, этот человек ни перед чем не остановится и объектом этой ненависти является не Лешка, а именно она!
Тина бросила трубку, не выдержав напора этой черноты!
– Тина! Что случилось?! – закричала Ритка и вскочила, уронив стул. – Очнись! Что-то страшное? Ты вся побелела!
Рита бросилась к ней, обняла и тут же отстранилась, всматриваясь в ее лицо.
– Рита, это звонил тот, кто стрелял, я точно знаю, – безжизненным голосом ответила Тина.
– Что он сказал?! – потребовала ответа Ритка.
– Ничего, сначала выругался матом, тихо так, еле слышно, и замолчал, только дышал.
– Мужчина, женщина?
– Непонятно.
– Так почему
– Он меня так сильно ненавидит, что я это почувствовала! Представляешь? – посмотрела она ей в глаза, ища поддержки и понимания, и повторила почти шепотом: – Так сильно.
Рита тоже внимательно смотрела подруге в глаза и в этот момент, когда она говорила, поняла, что Тина не ошиблась! Она почувствовала, как подруга дрожит, и будто бы тоже ощутила всплеск этой чужой ненависти.
Ритка испугалась! Всерьез! Потребовала:
– Тина, звони Беркутову!
– Нет, – приходя в себя и изгоняя из тела чужую черноту, ответила Тина. – Что я ему скажу: мне звонили и дышали в трубку?
Рита, неосознанно поглаживая подругу по спине, прижав ее посильнее к себе, пыталась обдумать ситуацию.
– Может, тебе уехать к родителям?
– Нет, Рита, это не выход. – И Тина уцепилась двумя руками за Ритину руку. – Если это все направлено на меня, а не на Лешку или того дядьку чиновничьего, то мой отъезд ничего не решит: когда я вернусь, все продолжится. А вот вам с Денисом надо уехать. Вы самое дорогое, что у меня есть, эта ненависть может зацепить и вас.
– Нет, мы никуда не уедем, ты тогда совсем одна останешься! – категорически отвергла такую возможность Ритка и твердо пообещала: – Мы что-нибудь придумаем!
Она расцеловала Тину в обе щеки, вздохнула громко и вернулась на свое место.
– Давай выпьем, что ли, от нервов! – предложила деловым тоном она и потребовала: – Игнатова, достань ты нормальные рюмки, из этого же пить невозможно – по три капли!
Тина поставила на стол другие стопки, побольше, Ритка разлила в них водку, и они выпили молча и без тостов. От стресса.
– Тебе надо быть среди людей! Завтра же выходи на работу! – заявила строго Ритка.
– Точно! Завтра и пойду!
– Наверное, нам с Денисом стоит переехать к тебе, на время.
– Нет, – решительно отвергла предложение Тина. – Вы можете попасть под раздачу, у нас ребенок, его надо держать от всего этого подальше. Я справлюсь сама!
– Может, тебе тогда где-нибудь в другом месте пожить? У Сергея или у кого-нибудь из коллег?
– Нет, нельзя никого в это втягивать, они могут пострадать из-за меня!
– Тина, этот человек стреляет! Он пытался убить Лешку! – вразумляла подруга.
– Тем более нельзя, чтобы кто-то еще пострадал!
– Может, тебе у твоего Беркутова пожить? – вдруг ошарашила предложением Маргарита.
– Как ты себе это представляешь? – рассмеялась Тина. – «Я к вам пришел навеки поселиться!», вернее, пришла? К тому же он вполне может быть женат, да и вообще, что мы обсуждаем!
– Да, «навеки» некрасиво как-то получается, – поддержала ее Рита и отмахнулась, сообщив рассеянно: – Артур сказал, что он не женат. И все-таки, – посмотрела она на Тину и задала самый главный вопрос: – Кто может и, главное, за что тебя так ненавидеть?