Влюбленный мятежник (Том 2)
Шрифт:
– Своего сына? С превеликой радостью, месье! Я возьму своего сына!
Аманда еще услышала слова Эрика, а потом перестала слышать что-либо вообще.
***
Она, должно быть, спала очень долго и очень крепко, поскольку, проснувшись, обнаружила себя умытой, чистой, в новой белой рубашке, с высушенными и убранными назад волосами, перехваченными длинной голубой лентой. Ее разбудили капризные крики. Открыв глаза, Аманда с улыбкой потянулась к младенцам.
Рядом с огромной кроватью, на которой лежали два кулька, стояла, широко улыбаясь, Даниелла.
– Вашу дочь, миледи,
– добродушно поддразнила ее Даниелла.
– Не знаю, - восторженно рассмеялась Аманда. Они оба заходились в плаче. Она решила дать им немного поплакать и, развернув пеленки, осмотрела крошечные тельца.
– О, как удивительно!
– засмеялась она, увидев, что на голове ее дочери торчит пучок ярко-красных волосиков, а мальчик выглядит очень смуглым. У обоих пока были голубые глаза. Она быстро осмотрела малышей, пересчитав пальцы на ручках и ножках.
– О, они совершенны!, Немного мелковаты, поэтому нам надо быть с ними поосторожнее. Лорд Камерон очень хотел уехать, но из-за малого веса этих двоих решил задержаться....
– Уехать?
– задохнулась Аманда.
– Мы отправляемся домой, - пояснила Даниелла.
– Мы? Все мы?
– Mais oui! А кто же еще?
Аманда медленно выдохнула, боясь поделиться с Даниеллой своими недавними страхами. Ни один муж не стал бы забирать младенцев и бросать жену. Даже Эрик.
Однако это не сокращало дистанции между ними.
– Они такие маленькие, как же я справлюсь с ними?
– Аманда прижала подбородком одну пушистую головенку и провела пальцем по маленькой щеке. О Даниелла! Я теперь всего боюсь! Вокруг столько ужасных болезней...
– Ш-ш-ш! Просто радуйся своим детям, малышка. Господь сохранит нас всех!
Аманда улыбнулась словам Даниеллы. Она была в восторге от своих детей, от возможности трогать их, улыбаться им. Но тут без стука распахнулась дверь, и Аманда застыла, испуганная. Она бы быстро запахнула свою рубашку, если бы могла.
Вошел Эрик. Он на самом деле был здесь. Высокий, такой элегантный в темном парчовом сюртуке и белоснежных чулках, в туфлях с серебряными пряжками. Она хотела сказать ему: "Я рада, что ты жив, что ты приехал", но не смогла. Пропасть между ними была слишком глубока. Она однажды сказала, что любит его, а он назвал ее лгуньей. Она не повторит прежней ошибки.
Его же глаза мгновенно остановились на ее груди, у которой шумно сопели дети. Он с трудом отвел от нее взгляд.
– Ты мог бы постучать, - холодно заметила она.
– Мог бы, - согласился Эрик мягко, - но мужу не требуется стучать в дверь собственной жены.
– Он взглянул на Даниеллу.
– Мадемуазель, не будете ли вы?..
– Даниелла!
– взвизгнула Аманда.
Но Даниелла уже испарилась. Эрик подошел к кровати. Рот маленькой девочки приоткрылся, глаза были закрыты. Эрик потянулся к дочери, завернул ее в одеяло и осторожно и в то же время ловко положил к себе на плечо. Его крупная бронзовая ладонь казалась огромной по сравнению с ребенком.
Он бросил взгляд в сторону жены.
– Кажется, в таком положении они должны срыгивать.
Аманда, нервно запахнув рубашку, положила новорожденного сына себе на плечо и похлопала того
– Я хотел бы назвать ее Ленорой.
– Так звали мою...
– Да, это имя твоей матери. Ты согласна?
– Да, - ответила она тихо.
– А.., наш сын?
– Джемия, - торжественно сказал Эрик.
– Один Джемия Камерон начал жизнь на новой земле. Этот же Джемия Камерон начнет жизнь в новой стране.
– Война еще не выиграна, - заметила Аманда.
Он холодно посмотрел на нее. Она вздернула подбородок, не желая ссориться, но и не зная, как этого избежать.
– После того, что ты сказал мне в нашу последнюю встречу, я начала сомневаться, признаешь ли ты их своими, - колко произнесла она. И затаила дыхание, ожидая ответа. Она так страстно надеялась, что он откажется от своих слов, произнесет хоть самые скупые слова любви.
– Он остановил на ней взгляд.
– Сегодня одиннадцатое марта, и смею предположить, время рождения совпадает довольно точно с положенным сроком, если отсчитывать от нашей последней.., встречи.
На ее глаза навернулись слезы. Она не стала их утирать.
– Я хотела бы, чтобы они не были твоими!
– негромко солгала она.
Его спина, обращенная к ней, напряглась.
– Ах, моя дорогая жена! А как ты клялась мне в любви во время нашей последней встречи!
Она промолчала. Эрик обернулся. И осторожно положил малышку в одну из принесенных колыбелей, что стояли рядом с кроватью Аманды. Она отшатнулась, когда он протянул руку, чтобы погладить ее по волосам. Ее реакция не укрылась от него. Он взял сына, невзирая на вырвавшийся у нее возглас протеста.
– Парень спит, - сказал он.
Положив Джемию Камерона в его колыбельку, он вернулся к ней.
Запустив руку в карман сюртука, вытащил маленькую бархатную коробочку и, достав из нее кольцо, взял Аманду за руку. Она попыталась выдернуть ладонь, но он оказался проворнее. В следующую секунду на ее среднем пальце оказался великолепный изумруд в обрамлении бриллиантовых крошек.
– Благодарю тебя, - произнес он очень мягко и таким тоном, что ее охватила дрожь и вся душа пришла в волнение. Аманде нестерпимо захотелось протянуть руку и погладить его по щеке. Но несмотря на всю нежность его слов, она не осмелилась.
– Я не хотел быть столь грубым Но тем не менее я порой мечтаю о том дне, когда снова встречусь с лордом Тэрритоном лицом к лицу. Может быть, ты забыла, но однажды я застал тебя в его объятиях.
Она невольно улыбнулась:
– И спас меня от них, если я правильно помню.
– Точно. Хотя признаюсь, я не могу забыть, что ты любила его Подозрения и страх часто омрачали мои сны. Но я благодарю тебя за детей; двое здоровых малышей - это больше, чем я мог бы мечтать.
Как бы я хотел, чтобы они родились дома...
– Ты сам отослал меня сюда...
– Да, а теперь привезу обратно. Однако, Аманда, ты должна поклясться мне, что больше не предашь мое дело.
– Я не предавала твое дело...