Вне конкуренции
Шрифт:
Я в жутком состоянии мандража. Внутри беспорядок, а внешне выгляжу отсталой. Розанов привозит меня в элитный ресторан, специально для нас выделяют весь второй этаж. Мужчина, задав мне пару наводящих вопросов о моих предпочтениях, так и не дожидается внятного ответа. Я даже буквы в словах начинаю путать, что уж говорить о правильных построениях речи, мыслей. Игнат заказывает нам обед на свой вкус, у меня же состояние бревна. Смотрю на него и не могу взять в соображение – этот человек станет моим мужем. Самый сложный из всех. Необычайно видный мужчина, благодаря
– Готов выслушать твои требования, Ия. Что хочешь, а что нельзя?
– Между нами не будет никаких… - спотыкаюсь.
– …никакого секса!
Вот теперь улыбается. Редкий засранец!
– Что ты знаешь о сексе, красивая? – складывает руки в замок и подпирает подбородок.
– Кое-что знаю! Например, то, с кем его точно не будет!!
Релакс, Ия… не груби, а то всё потеряешь.
О нет, разозлила!
Розанов так яростно сжимает челюсть, что уже на пределе, сейчас вылетит птичка.
А, нет. Протяжно выдыхает.
– Дальше. – спокойно разрезает свой пряный баклажан, неторопливо отправляет в рот.
– Я хочу остаться в своём доме!
– Нет. – с гримасой недовольства. – Моя жена будет рядом со мной. Всегда, Ия.
– Но мы же не…
– Либо так, либо…
– Ладно!!
– Ещё есть пожелания? – ну просто глубокая озабоченность на лице.
– Вова будет со мной!
Резкий пронизывающий взгляд и:
– Что ещё за Вова??
– Мой шофёр!
– Сначала посмотрю на него.
– Нет! – стучу кончиком ложки по глянцевому покрытию стола.
– Без «посмотрю»! Этот человек будет рядом со мной, это я даже обсуждать не буду!!
Несколько секунд тяжёлого столкновения непримиримых взглядов и Розанов отступает:
– Хорошо, согласен.
– И моя охрана…
– Вот это точно нет. – голос тихий, но распиливает пополам. – Эти опарыши не смогли выполнить свою прямую обязанность и защитить твоих отца и брата. Я их близко даже к тебе не подпущу.
– Но… - хочу сказать, что эти люди служат нам много лет, как замолкаю, увидев перед собой разъярённого быка.
– Только моя охрана, Ия. – пылает его взгляд. – Советую принять тот факт, что ты будешь Розановой, принцесса. В моём доме другие правила.
Застываю, открыв рот. Глубокий вдох. Потупляю взгляд.
Он прав. Скоро мой голос никто не услышит. Я потеряю право говорить. Привилегии Акиловой ничто в статусе Розановой.
Растеряв всю свою последнюю твёрдость, безмолвно размешиваю ложкой суп-пюре. Вот бы здесь была мама, она бы прижала к себе и успокоила, не дав пролиться ни одной слезе.
Нет, я не собираюсь позорно реветь. Не дождётся. Но внутри дрожит от безысходности. Перемены меня пугают. Безграничная власть Розанова пугает. Сметает все мои глупые убеждения, что я справлюсь с ним. Что перетерплю, что
– Не молчи. – тянет ко мне руку через весь стол. – Если перегибаю, так и говори. Я контролёр, Ия. Мне спокойнее, если я уверен в твоей безопасности. – обхватывает только один мой указательный пальчик, гладит. – Прости, но в этом уступить не могу. Ты единственное, что у меня осталось… - и дождавшись нашего зрительного контакта, оставляет мою кожу без тепла. – Ешь. Не надо подрывать здоровье.
Сглатываю, в горле сжатый кислород.
– Где браслет, красивая? – удивляет его вопрос.
– Спрятала… - отчего-то смущаюсь, хоть и не должна отчитываться о дальнейшей судьбе подарка.
– Не понравился? – требовательно смотрит.
– Счастье любит тишину, Игнат! – словами мамы.
Продолжительная пауза. Теплеющий взгляд.
– Что ж, тогда никакой огласки, красивая моя. Тихо распишемся и я заберу тебя домой.
И у меня в животе образуется незнакомое трепетание.
ГЛАВА 12.
ИГНАТ.
Два дня, и я окольцую ту, что была так запретна. Не могу усидеть на месте, как положено, уйти в работу, все мысли зигзагами. От важных дел до принцессы и обратно. С ночи торчу в офисе, чтобы не свихнуться в пустой постели, но не сделал ровным счётом ничего. Сижу тут для наглядности, как болван. Смотрю на цифры и через секунду их забываю. Возвращаюсь, повторяю и снова Ия.
Да ёмаё!
Тереблю в руке телефон, знаю наизусть её номер, но что мне даст пустой неловкий разговор. Промямлим оба пару фраз и мне станет ещё хуже, чем было. Я третий день на иголках. Собственноручно ляпнул, что не буду малышке мешать готовиться к смене обстановки и теперь слышу, как скрипят собственные зубы.
Зачем я это сделал? Кто просил строить из себя Мать Терезу?
Теперь маюсь. Я в самый короткий срок решил все нюансы с нашей регистрацией брака. Уведомил подчинённых, обслугу и секьюрити, что в ближайшее время появится владелица всего, к чему я имею отношение. Хозяйка дома и моего настроения. Если не уважут, разбираться не буду, сразу на отсечение головы.
Вроде смекнули, что не шучу.
Всех предупредил, церемонию подготовил, кровать новую, гигантскую купил. Лишь бы невеста на попятную не пошла.
Я дал ей слово, что всё пройдёт быстро и тихо, без шумихи. Мы до сих пор несём траур по Владлену Михайловичу, тётя Нелли с Давидом вдали от нас испытывают много страданий. Кто мы будем, если устроим торжество? Что за пир во время чумы? Я не достоин так откровенно радоваться. Она – да, я - нет. Но Ия тоже не станет. Придерживается тех же принципов, да и зачем ей? Не по любви за меня замуж выходит. Уверен, что она выкинула все мечты о белом платье, пышной свадьбе, благословении родителей. Просто жизнь, распорядившаяся именно так, и мы, плечом к плечу, потому что другого выхода нет.