Вне конкуренции
Шрифт:
Моя жена.
Каких трудов мне стоит обходить её стороной. Весь вечер на расстоянии. Ия настолько очевидно остерегается, что вздрагивает при каждом моём взгляде на неё. Не так я представлял себе супружество. А уж первую брачную ночь…
Задумчиво постукиваю по циферблату своих наручных часов. Я сказал, что дам красавице время обосноваться, попривыкнуть, почувствовать себя комфортно, но конкретного ничего не обещал.
Точных формулировок не было, стало быть и претензии не принимаются.
Прошу умную колонку приглушить свет во всём доме, наливаю стакан воды
Моя маленькая жемчужинка.
Утонула в одеялах, сжалась вся в комок и громко посапывает. Вырубилась. Несколько часов без меня, видимо, сдалась, решила, что я джентльмен и не навещу невинную деву ночью.
Ну почти угадала.
Тихо ставлю стакан на её прикроватную тумбочку и медленно опускаюсь на постель, надеясь, что у Ии не чуткий сон. Осторожно укладываюсь, чтобы не разбудить. Вдыхаю всей грудью, пропитанный духами жены, воздух и придвигаюсь совсем близко к манящему телу.
Скольких женщин я перевидал, скольких подмял под себя. Только эта малышка вывернула наизнанку. Затмила всех.
Скольжу взглядом по хрупким ключицам, совсем бесстыдно, по-хулигански по ним дую и наслаждаюсь россыпью мурашек. Подношу ладонь к чёрным, как смоль, волосам, зарываюсь пальцами. Инопланетная. Такая притягательная. Никогда я ещё не ощущал всё так остро и интимно. По венам течёт расплавленный металл, ноющим жаром в костях и мышцах, будто у меня поднялась температура. Нестерпимо немеют губы, хочу исследовать ими каждый дюйм бархатной кожи. Попробовать, узнать, запомнить аромат. Чтобы просочился в самое нутро и успокоил зверский голод. Моё сознание рассеивается. Безотчётно продвигаю пальцы к умиротворённому лицу, обвожу мягкие закрытые веки. Перестаю дышать, впитывая мягкость длинных пушистых ресниц. Очерчиваю ровный носик, жму на кончик, улыбаюсь. Такого я ещё ни с кем не делал. Не было желания. Крайне волнующе. Одно неловкое движение и я лишусь руки. Но как же хочется.
Ия вдруг морщится, раздувает ноздри и, не просыпаясь, чихает, как хомяк.
Пульс критически взлетает. Сейчас заржу и разрушу всю идиллию. Чтобы отвлечь себя, не придумываю ничего лучше, чем прижаться губами к нежной девичьей щеке.
Тело парализует, сознание плывёт. Так и съел бы красивую.
Секунды идут, а я, нарушая границы, просто дышу Ией. Отзывается каждая клетка, тело наполняется бальзамом.
Я – маньяк, чёрт подери.
Внезапно понимаю одну простую вещь – за всю свою жизнь я не испытывал подобного кайфа. Ничто так не насыщало кислородом. Ни деньги, ни развлечения, ни власть, ни-че-го.
Ия.
Кожа к коже, печать о принадлежности мне и её тёплая рука, сдвинувшаяся к моему животу.
Остальное теряет важность. Бусинка перекрывает даже боль за кровавую ошибку. Временно, конечно, но я хватаюсь за это, как торчок.
Эта девочка вызывает только лучшие чувства. Даже возбуждение к ней не такое грубое и скребущее, к которому я привык. Реактивное, сухое и грязное. Всё, что помню.
А с Ией жестить вообще нельзя. Настойчиво, но ласково. Согревающе, продолжительно, до глубины.
Ещё немного и тронусь головой. Ловлю себя на том, что уже переместился губами на шею. Ещё немного и пойдёт захват, девчонка начинает шевелиться, вылезает из дрёмы. Сейчас будет разрушительная буря.
Из меня так себе актёр, конечно. С натяжкой.
Но какой-никакой талант есть. Моя никудышная роль, храпящего в полном отрубе, безобидного мужа заходит на ура, и проснувшаяся в ужасе жёнушка быстро успокаивается. Я слышу, как её рваное дыхание приходит в норму, а следом восстанавливается и взбесившееся сердцебиение.
Не трогаю я тебя, не трогаю. Что ж такая пугливая-то? Сказал же, что сегодня у нас выходной, а вот завтра наступят брачные будни. Уж извините.
Я шутить не умею. Если женился, то до полного погружения.
ИЯ.
Пробуждение бьёт наотмашь.
Я замужем, я в чужом доме, я в постели Розанова!!! Новая жизнь в шикарных апартаментах ценой моей свободы и гордости. В клетке у зверя. Пока-то он добрый, терпит, считается с моими чувствами, но что будет потом?
Так, а где сам муж?? Я же видела его ночью рядом, чувствовала, слышала сбитое дыхание.
Ищу глазами, мысленно шугаясь любого шороха.
Не успеваю опознать своё отношение к его отсутствию, как натыкаюсь взглядом на тёмную мужскую подушку, на которой ярким контрастом лежит красная роза с обрезанными шипами.
Сердце замирает.
Это всего лишь маленький пустяк, но видится мне чересчур кричащим. Веет страстью. Горячей. На грани. Неосуществлённой.
Заворожённо протягиваю к цветку руку, оглаживаю пальцами нежные лепестки, подношу к носу и глубоко вдыхаю, словно в горяченном бреду, чувствуя, надуманный запах самого Игната. Без каких-либо задержек прижимаюсь лицом к его подушке и проверяю. Нет, это не мои фантазии, это и правда тот терпкий Розановский запах. Он здесь повсюду. Обольщает, кружит голову, играет с моим разумом.
То ли в комнате прохладно, то ли мне вдруг становится зябко без мужского тепла. Кутаюсь в одеяло, готовлю себя к тому, что вечно тут сидеть не удастся. А хочется, тут приятно и это очень плохо. Не хочу себя видеть в мире Розанова, нельзя быть слабой и вестись на элементы обольщения.
Это омут. Я в нём утону и ещё довольной останусь, поверив в подготовленный специально для меня мираж.
Опасно, Ия! Не верь ему! Он так со всеми! Он сделает и скажет всё, что сможет, чтобы втереться в твоё доверие. Этот повышенный интерес к тебе закончится, и ты станешь просто надоевшим, использованным трофеем, который выкинут к остальным.
Не ведись, Акилова, забаррикадируйся и держи эмоции при себе!
Сделав дыхательную гимнастику и на скорую руку почистив зубы, спускаюсь на первый этаж в кухонную зону и столбенею, оторопело пялясь на покачивающийся мужской зад. Округлый такой, как наливное яблочко. Но больше изумляет пение… тихое, хриплое и корявое, честно говоря. Но этого достаточно, чтобы воспламенить во мне все рецепторы, поднять волну желания. От одного звучания его голоса по телу бродит обжигающий озноб. Губительное осознание приходит очень поздно – я, охваченная пожаром чувств, уже подхожу к мужу в самый притык. При чём бесшумно, раз он так резко оборачивается и замолкает, а я стою с открытым ртом и покрываюсь мурашками, думая, что в нём всё до перебора впечатляюще, как раз по моему вкусу.