Вне конкуренции
Шрифт:
– Как?
– Как?! – смеюсь. – Как можешь. Как хочешь. Как получится. Главное, сам поцелуй, бусинка. Твой поцелуй…
Надоели эти девки с хоботом вместо рта, навытягивали губищи, аж тошнота в горле толкается. Присосутся, как пылесосы, потом себя загаженным ощущаешь.
Ия же целует небрежно, робко, но прикосновение насквозь пропитано желанием.
Она трогает губами кадык, медленно ведёт тёплым дыханием к подбородку, берёт паузу, ищет в себе смелость, делает глубокий неторопливый вздох, лёгким движением прихватывает мою нижнюю губу и втягивает в себя, забирая
– Моя ягодная… - шепчу я на выдохе.
Внимательно прослеживаю за тем, как выразительно поднимаются и опускаются девичьи плечи, как высоко вздымается её грудь.
– Давай так, чтобы оба застеснялись. – не выдержав, предлагаю я. – Хочу увидеть твои красные ушки. – касаюсь зубами кончика серёжки.
– Что-то определённое? – выгибает бровь, силится казаться взрослой, но румянится, как помидор.
– Что-то твоё. – с расстановкой. – Любая всячина.
В голове эхом отдаётся её смех. Волнуется хохотушка. Срывается постоянный контроль.
Застываю, когда её рука ныряет мне под футболку, очерчивая мышцы. Задерживаю кислород в лёгких. Сердце набирает опасную скорость. Внутри всё скручивает от давнишнего воздержания.
– С ума сойти!! – выпаливает девчонка, округляя глаза.
Моя очередь смеяться. Ошибочно. Ия сковывается и порывисто отдёргивает ладонь.
– Нет. – возвращаю. – Это твоё. Можешь трогать.
– Обойдусь! – фыркает обиженка.
– Ий… - приглушённым хрипом.
– Больше не актуально, Розанов! – вскидывает подбородок.
Да, оплошал. Нельзя смеяться над её начинанием. В моей жене гордости больше, чем самой жены.
Не даю ей перевести дыхание и выстрелить мне меж глаз убийственной фразой, обезоруживаю близостью, стягиваю рукой короткие волосы, припадаю губами к хмурому лбу.
Вижу, как её колкие слова убегают, остаётся только хотение. Чистое такое, жадное хотение.
– Узнай меня ближе, я не буду сопротивляться. Если смеюсь, то это от щекотки. – вру, глаза на выкате больше рассмешили. – Давай. – направляю её тоненькие пальчики себе на живот, пусть там порхают, доводят меня до экстаза.
– Это одинаково для вас?
– Что?
– Ну… с другими женщинами? Вы различаете?
Дар речи обрывается. Я тут из кожи вон лезу, чтобы выделить её, закрепить на первом месте, а она опять… одинаково, говорит?
Без предупреждения подхватываю глупышку на руки, под её испуганный вскрик прижимаю к себе, несу в спальню.
– Игнат? – всеми переливами страха.
Падаю вместе с ней на кровать, нависаю сверху, давлю носом в её:
– Запоминай, принцесса. – очень требовательно, даже перебарщиваю. – Ко мне на «ты». Надоела выпендриваться. Это раз. – малышка от моей внезапной резкости подчиняется и слушает.
– Я тебя сделал своей женой, Ия. Вбей уже в голову. Это два. До тебя я даже не рассматривал никого. Их всех – одинаково не помню. А ты – въедаешься. Ты меня расслышала?? Я только в тебе одной нашёл свой приют. И я не просто «различаю», ты для меня единственная вне времени, от и до, придаёшь
– Не совсем… - едва различимым шёпотом.
– Ладно. Хорошо. Я тебе расшифрую. – трудно, но всё же скажу на языке, который хотят слышать и распознают все женщины. Натужно, выцеживая воздух, но произношу.
– Я в тебя влюбился.
– Игнат Розанов влюбился?? – мгновенная насмешка, даже до мозга не успело добраться.
– Да. – стискиваю зубы.
– До или после свадьбы? – вот маленькая язва, иронизирует ещё.
– Во вр е мя.
– Тот самый Игнат Розанов…? – с выделенным сомнением.
– Да, в ту самую Ию Акилову. – вторю ей.
– Ты что, взаправду женился на мне?? – и столько ужаса во взгляде, что вообще не до смеха. – Не ради Давида??
– А ты только сейчас это поняла? – качаю головой на вздохе. – Поздравляю, госпожа Розанова, выйти отсюда уже не получится.
– И что же… а как я… а потом…?
– Завтра выдумаешь себе ответ. А пока, красивая, ложимся спать. Только теперь вот тут. – расставляю руки, приглашая к себе.
– Спать? – уточняет.
– Спать. – киваю.
Медленно ползёт, двигает попой. Располагается в моих объятиях, напряжённая донельзя.
Закатываю глаза, для меня это всё в новинку.
– Ничего не трогаю, никуда не смотрю. Расслабляйся, Ия. – бубню ей на ухо.
– Спасибо… - неожиданно и тихо.
– Моя. – оставляю на шее след от поцелуя. – Моя. – ещё раз и посильнее.
– А без меня никак? – ворчит жена с самого утра. – Все бумаги я могу подписать и дома! – включает тормоз перед входом в Акил-холдинг, тучей отображается в стеклянных дверях.
– Иди-иди. – подгоняю её лёгким нажатием на спину. Оборачиваюсь к двум бодигардам, велю не отставать от маленькой командирши. Вне дома меня одолевает повышенная тревожность. А она у меня самое ценное…
– Ия Владленовна. – останавливается каждый, приветствуя своё высшее начальство. Все уже в курсе, что теперь решения принимает эта Акилова. Моя малышка шагает с видом терминатора, но её отрицание можно почуять за версту.
От лица Ии я поручил организовать заседание всех управляющих. Будет объявлено об изменениях, я вступлю в должность временного генерального директора, назначу приближёнными новые лица. Мне нужны здесь свои. Никакой устной договорённости, всё будет оформлено юридически, права Ии будут соблюдены.
– От меня что требуется? – жмётся к моему боку принцесса, словно хочет спрятаться, смотрит растерянно.
– Сидеть и кивать. Это не займёт много времени. – массирую ей сзади на шее позвонок. – Выравнивай дыхание, Ий. Ты там для красоты.
– Хорошо, что ты сильный и умный, Игнат!
Девчонка заметно оттаивает, отпустив напряжение, пока никто не видит, восхищённо улыбается в рукав моего пиджака. Густо краснеет, но всё же скользит рукой в мою ладонь, переплетает пальцы, поднимает на меня глаза, делится нерешительным шёпотом: