Вне подозрений
Шрифт:
Анна снова взяла тарелку и чуть не выронила ее, когда раздался звонок обычного телефона. Вскоре она подошла и сняла трубку.
Это был Лангтон.
— Ну что, он вам звонил?
— Девять раз, по мобильному. Абонент Ай-Ди молчал.
Повисла пауза.
— Это свидетельствует о его страхе и нежелании пользоваться обычным телефоном. Вы ведь сказали ему, что будете у себя?
— Да.
— О’кей. Должно быть, ему не сидится дома. Что же, а вот мы посидим и приглядимся, решит он выйти на улицу или нет. Спокойной ночи.
— Спокойной
Анна дважды проверила каждое окно и дверь, убедилась, что они крепко заперты. Вернулась в гостиную, села в кресло и, заметно нервничая, принялась ждать. Они использовали Макдоуэлла как приманку, а теперь хотят воспользоваться ею как наживкой.
— Какой же он сукин сын, если я для него — всего лишь наживка, — пробормотала она и почесала голову. В сущности, они оба, и Лангтон, и Дэниэлс, использовали ее, но по разным причинам.
Лангтон попросил полицейских, стороживших дом Дэниэлса, проверить, у себя ли их подопечный. Они выяснили, что никто не видел его выходившим из подъезда, а в комнатах горит свет. Лангтона это не удовлетворило, он настаивал на более решительных мерах и предложил им опросить жильцов нижнего этажа. Тогда они в отделении окончательно удостоверятся, что он не мог незаметно выскользнуть.
Полицейские вышли из патрульной машины, пересекли улицу и позвонили в квартиру нижнего этажа. Ее отперли, оставив цепочку, и в дверном проеме показалась молодая девушка. Они поговорили минуты две, а затем один из полицейских направился в ее квартиру. На обратном пути он сообщил своему коллеге:
— Дэниэлс мог спуститься по пожарной лестнице. Поднимись-ка к его окошкам и посмотри.
Через несколько минут Лангтону позвонил Льюис.
— Дэниэлс воспользовался пожарной лестницей и сейчас едет в такси. Мы у него на хвосте и приблизились к Мраморной арке.
— Оставайся на связи, — проговорил Лангтон. — Я буду ждать.
— Слушаюсь. — Льюис выключил мобильник.
Мойра изумленно подняла брови, когда Баролли швырнул телефонную трубку.
— Черт знает что такое! Эти проклятые охранники постучали ему в дверь, полагая, что он все еще дома! Ну как, ты догадалась? Им никто не ответил!
— А у пожарной лестницы кто-нибудь дежурил?
— Мы думаем, что да.
В эту минуту Лангтон в тренировочном костюме с натянутым на голову капюшоном добежал до угла улицы, где жила Анна. Он сел в машину без номера, поджидавшую его напротив ее окон.
Мобильный телефон Анны зазвонил, по ее подсчетам, в десятый раз. Она выслушала пять гудков, после которых сразу раздались звонки обычного телефона. Анна в ужасе медленно подошла к нему и сняла трубку.
— Хэлло?
— Анна?
— Алан?
— Почему вы не отвечали мне по мобильному телефону?
— Должно быть, у меня подсели батарейки. А разве вы мне звонили?
— Не имеет значения.
— Это была мойка, — уточнила она. — Да, спасибо, мастер там все наладил.
— Что вы делаете?
— Собираюсь принять ванну. Мне нужно пораньше лечь спать.
— Вы уже поели?
— Да. Сделала себе омлет с сыром.
— Значит, вы не станете со мной обедать? Вам не хочется?
— Нет, мне хочется, Алан, но сегодня вечером я не могу. Сейчас очень поздно.
— Вы разбили мне сердце, и знаете, что… — Он заговорил вкрадчивым тоном соблазнителя: — Я помню этот поцелуй… когда все случилось и вы были в моих объятиях. Для вас это нечто особое, небывалое?
Она смутилась.
— Да.
— Слава богу, что так. — Он беззаботно рассмеялся. — Я надеялся, что выглядел не слишком глупо. А когда вам удастся со мной увидеться?
— У меня нет при себе расписания. Да оно и не поможет. События начали бурно развиваться, и трудно что-либо предсказать.
— Я понимаю — арест Макдоуэлла. Ему предъявили обвинение?
— Да, сегодня утром он был в суде.
— Его обвинили в убийствах?
— Да, но не во всех. Некоторые остались недоказанными. Ну вот, вы опять меня выспрашиваете, Алан. Вы же знаете, что мне не положено об этом говорить.
— Вы глупо себя ведете.
— Извините.
— Вам не следует мне так отвечать. Как-никак я довольно близко был знаком с одной из жертв. И, конечно, мне хотелось бы узнать обо всем поподробнее.
— Простите, Алан, я вас понимаю. Вы заинтересуетесь еще сильнее после рассказов Макдоуэлла.
— Что же он вам рассказал?
— Речь шла о вашем детстве. О том, как с вами скверно обращались.
— А ее тоже причислили к убитым им жертвам?
Анна отметила, что он по-прежнему не употребляет слово «мать». Дэниэлс ни разу не назвал Лилиан Даффи и по имени.
— Ну как, причислили или нет?
— Я могу сообщить лишь одно — в подвале Макдоуэлла обнаружены очень серьезные вещественные доказательства преступлений.
— Какие именно?
Анна вздохнула. Лангтон велел ей не вдаваться в подробности и отвечать по возможности неопределенно.
— Это была сумочка, — сказала она, — принадлежавшая одной из жертв.
— Довольно убедительно, не так ли? И больше вы там ничего не нашли? Серийные убийцы хранят вещи своих жертв словно фетиши.
— Да, а Макдоуэлл всегда пользовался успехом у женщин. Но допрашивать его тяжело. Он то и дело загоняет нас в ловушки. Он очень, очень умен.
— Неужели мы говорим об одном и том же человеке? Он горький пьяница, хам и невежда.
— Как-то непохоже. И он нанял себе отличного адвоката.
В эту минуту Анна услыхала жужжащий звук. Она поглядела на пол — шнур был коротким, и ей бы не удалось перенести телефон к двери.
— Алан, вы можете подождать секунду? Я оставила кофейник на плите.