Вне подозрений
Шрифт:
— А у меня нет даже такого оправдания. Должно быть, это в генах.
Она по-прежнему искала, перебирая предметы, а он свесил ноги вниз и следил за нею.
— Вряд ли я сполна нагляделся на весь этот жуткий, лезущий из каждой щели хаос, но, знаете, было близко к тому. Я трачу уйму денег на чистку. И мои вещи всегда чистит одна и та же женщина: миссис Фостер. Она замечательно с ними справляется. Ухитряется вычистить любую складочку. Это мой пунктик и, если хотите, фобия. Могу дать вам номер ее телефона, вдруг вам понадобится что-нибудь вычистить.
— И
— Представьте себе, что вы заходите в белоснежную сверкающую ванную, а после бросаете взгляд под раковину и ванну. И, о ужас, там слои сажи.
Он пошутил, попытавшись воздействовать на нее своим обаянием. Она улыбнулась и подошла к каминной полке, понаблюдав за его отражением в зеркале с деревянной рамкой, пока он беззаботно болтал.
— В детстве я, случалось, не мылся месяцами, и иногда грязь у меня на шее бывала задубевшей и плотной, точно сажа под раковиной и ванной. Я долгие годы не знал, что голову нужно мыть. Вы способны в это поверить?
Она двинулась к столу за диваном.
— Там, на Шаллкотт-стрит, жило много женщин. Неужели никто из них не мог за вами присмотреть?
Он опустил подбородок на руки и взглянул на нее.
— А ваши родители живы?
— Нет, увы, они уже умерли. И отец, и мать.
— Они любили вас?
— К счастью, да.
Теперь все его внимание было устремлено на нее, и она боялась, хоть украдкой, на него посмотреть. Она решила, что он необычайно хорош собой, а невероятные глаза делали его совершенно неотразимым.
— Кем они были?
— Мой отец служил в полиции. А мама была художницей.
Он не отводил от нее глаз.
— Я не знал своего отца. Полагаю, что, в сущности, она его тоже не знала.
— Вы когда-нибудь пытались его отыскать?
— А зачем? С какой стати мне бы захотелось с ним встретиться?
— Что же, когда у вас появятся дети, вам всем будет полезно знать свою родословную.
— Кем бы он ни был, сейчас он явится ко мне только за деньгами.
— Да, наверное, вы правы. — Анна приблизилась к столу рядом с ним. Он томно перевернулся на живот, продолжая следить за нею.
— Жизнь странная штука, не так ли?
Ей пришлось опуститься на колени, чтобы оказаться с ним совсем рядом.
Он наклонил к ней голову.
— Вам известно, что со мною станет, если в прессу просочатся сведения о полицейских из отдела убийств, устроивших обыск в моей квартире?
— Могу себе вообразить.
— Можете?
— Конечно. За последние пять лет у нас арестовали немало знаменитостей.
— Но их всех освободили, — отозвался он и снова поменял позу.
— Да, погубив их карьеру. А в вашем случае мы стараемся вести себя очень дипломатично.
— Не сказал бы, что визит к моему агенту — это дипломатичный поступок. Он не умеет держать язык за зубами. И сразу в панике позвонил мне. Это было крайне неприятно. Я почувствовал, как его адреналин сплетника и болтуна чуть не пробил крышу. Вы заметили, что у него и у его мерзкой собаки
Она натянуто улыбнулась.
— Обедать с ним — худший вид наказания. Он повсюду таскает своего пса, водит его в рестораны, и тот сидит там под столом, пыхтит и урчит. Гнусная тварь.
«Дэниэлс очень занятный собеседник», — подумала Анна и попыталась дистанцироваться от него, отойдя в дальний угол комнаты.
— А вы замужем? — игриво полюбопытствовал он. — Извините, я не разобрал, как вас зовут. Представьтесь мне еще раз.
— Анна Трэвис. Нет, я не замужем.
— Анна, — оценивающе произнес он. — Анна — милое имя.
— Спасибо.
Он заложил руки за голову.
— Вы хотите подойти ко мне поближе и что-то поискать? Вынюхать рядом со мной?
Она сдержала улыбку, и он откинулся на подушке с изумленной ухмылкой.
— Очевидно, я имел в виду — под подушками.
— Да, очевидно. — Она тоже попробовала изобразить изумление. — Благодарю вас, да. Я лучше проверю диван.
Он поднялся.
— Я вам помогу. — И начал поднимать для нее подушки, разглядывая все, что находится под ними.
Они вдвоем переместили подушки, а затем повторили эту процедуру на противоположном диване.
— Видите, как мы оба аккуратны. Нам стоит пожениться, — пошутил он, стараясь уловить ее взгляд. — Анна, как вы видите, я пытался вам помочь, но все случившееся так болезненно и огорчительно.
— В этом я не сомневаюсь, — сочувственно кивнула она.
Он стоял совсем рядом с ней, и Анне сделалось как-то неуютно. Она ощутила запах его одеколона. Но он слишком крепко схватил ее за руку, и она не могла отодвинуться, невольно не обидев его.
— Я не совершал все эти страшные преступления. — На глаза его тут же навернулись слезы. — Вам же это известно, не так ли?
Она не знала, как ей реагировать.
Внезапно он отпустил ее и распростер руки.
— Неужели я бы рискнул расстаться с этим домом? Особенно сейчас, когда у меня наконец появились перспективы. Если этот новый фильм будет иметь успех в прокате, я смогу работать в Голливуде. До сих пор мне не удавалось попасть «в яблочко», но теперь мне нельзя упускать шанс. Понимаете, нельзя!
Она с надеждой поглядела на двери.
Он закусил верхнюю губу.
— Я виноват только в том, что скрывал свое прошлое. Я похоронил его, и если бы оно всплыло на поверхность, то…
— Мы намерены сохранить вашу тайну, — твердо заявила она.
Дэниэлс негромко засмеялся.
— В сравнении с вашей моя жизнь, должно быть, кажется очень мелкой и суетной.
— Нет.
— Вы, наверное, считаете, что я целиком завишу от материальных ценностей, и вас это печалит.
— Я вас понимаю, — беспомощно проговорила Анна. Одна часть ее существа отказывалась верить, что знаменитый актер, кинозвезда, ведет себя с ней столь открыто и даже бесцеремонно. Но другая — профессиональная — часть абсолютно не одобряла эту фамильярность.