Вне подозрений
Шрифт:
Они уведомили начальницу об американских открытиях, и она, решив не ослаблять хватки, проявила неподдельный интерес к расследованию. И попросила держать ее в курсе всех событий. Однако они располагали лишь косвенными доказательствами того, что Алан Дэниэлс мог находиться и в Англии, и в Штатах, когда совершались эти убийства. А без анализа ДНК и свидетелей дело никогда не поступит в суд.
На третий день до них дошли новости из Лос-Анджелеса. Очередная сенсация и третья американская жертва, на сей раз моложе прочих. Марле Кортни, наркоманке, прочно подсевшей на героин, было двадцать девять лет. И опять те же признаки преступления — ее задушили и связали нижним бельем. Полиция Лос-Анджелеса отправила
«Золотая» группа решила, что с учетом широкой известности их подозреваемого команда Лангтона должна просить согласия у руководства, переходя к каждой новой стадии расследования. Лангтон побагровел от гнева и обиды, и его чуть не хватил удар, когда ему не дали разрешения на арест Алана Дэниэлса. Начальство считало, что «совпадения в высшей степени знаменательны», но до сих пор ни одна улика еще не найдена и, значит, причастность Дэниэлса к преступлениям не подтверждена. А его пребывание поблизости от мест совершения убийств в равной мере не служит доказательством вины, как, впрочем, и знакомство со всеми английскими жертвами. Начальница пуще огня боялась критики со стороны СМИ: вдруг выяснится, что они ошиблись и Дэниэлс ни в чем не виноват? Выражение «косвенные доказательства» падало со стуком более тяжелым, чем у крикетного шара.
Они снова пригласили эксперта Майкла Паркса. Он осмотрел таблицу с диаграммами и одобрительно кивнул:
— Как я и ожидал: убийца не намерен останавливаться, а его жертвы делаются все моложе. После Мелиссы с ее откушенным языком, преступления, скорее всего, станут жестокими и садистскими. Для него они — произведения искусства, и он их тщательно планирует. Нет, я уверен, он ни за что не остановится.
Однако Паркс не смог предсказать, каким будет очередное убийство, и крайне раздосадовал этим Лангтона, который долго бушевал после его ухода. Он метался по кабинету и, словно одержимый, хлопал дверью, когда команда сообщала ему полученную из Штатов информацию. Ему казалось, что поступающие сведения слишком скупы, и он требовал присылать их как можно больше. Теперь Лангтону не давало покоя мучительное предчувствие: если Алан Дэниэлс вернется в Штаты для съемок в новом фильме, то навсегда скроется от них. И даже его популярность не поможет английским сыщикам его найти.
— Это вам не гребаная Англия. Он будет переезжать из штата в штат, заметая следы.
Постоянные упоминания об отсутствии доказательств с каждым днем все тяжелее действовали на команду.
— Дайте мне возможность обыскать его квартиру, и я добуду вам доказательства, — бормотал Баролли.
Им удалось продвинуться в четверг, когда где-то после половины пятого дня они получили разрешение на обыск.
Лангтон давно ждал этого момента. Он попросил присутствовать при обыске специалистов из отдела экспертиз, хотя никто не рассчитывал отыскать какую-либо судебно-медицинскую улику — ведь Дэниэлс никогда не убивал жертв в своей квартире.
На брифинге Лангтон пояснил: им нужно искать что-нибудь, способное связать между собой все преступления. Искать настойчиво и усердно.
Он распорядился, чтобы участвующие в обыске прибыли к дому Дэниэлса в ярких
Когда Лангтон и сыщики вошли в холл, навстречу им двинулся Дэниэлс с сердитым и настороженным выражением лица.
— По-моему, вы превзошли самих себя и специально постарались, чтобы вас увидели во всем квартале. И какой грохот! Как будто вы стучали кузнечным молотом и пытались взломать дверь.
Лангтон протянул ему копию ордера на обыск. Дэниэлс внимательно прочел документ, а потом впустил их в квартиру.
— Что же, проходите, — бесстрастно проговорил он. — Но советую вам действовать осторожнее. Если вы причините мне какой-то ущерб, я подам на вас в суд. У меня очень редкие и ценные вещи, так что, повторяю, будьте как можно аккуратнее.
Дэниэлс показал тем, кто у него еще не был, куда надо идти, и процессия полицейских направилась в квартиру.
Когда он переступал порог, то сразу отрывисто спросил:
— С чего вы хотите начать?
— Где вам будет удобнее, — с холодной любезностью откликнулся Лангтон.
— Мне нигде не удобно, — саркастически парировал Дэниэлс. — Но, я полагаю, вы можете сперва обыскать спальню. — Он кивнул в сторону окон со стеклами-витражами. — А я пока продолжу работу в гостиной.
Он повернулся на каблуках и скрылся за дверью гостиной.
— Ну у него и дворец. — Баролли осмотрелся вокруг с благоговейным страхом, а Льюис тем временем в упор разглядывал старые картины и бросил через плечо:
— В этой его гостиной можно поместить всю мою квартиру.
Лангтон взволновался и решил поскорее обойти соседние комнаты. Он вышел в коридор, и остальные двинулись за ним по пятам. Путь привел их в маленькую, хорошо оборудованную кухню. Они увидели в сверкающих белых шкафах дорогую посуду, вилки, ложки, ножи и прочую утварь. Из-за карнизов шкафы освещались струившимися полосами света.
— Проверьте все это! — резким тоном приказал Лангтон Анне, и она принялась за работу.
Льюис открыл другую дверь и заглянул туда.
— Черт побери, вы только взгляните на его ванную, тут глубокая мраморная ванна, как во дворце.
Баролли и Льюис присоединились к нему и осмотрели дорогую, со вкусом обставленную ванную. На деревянных панелях стояли элегантные вазы с мылом, одеколонами и духами, а около них рядами выстроились свечи в широких серебряных подсвечниках.
Льюис оставил их в ванной и остановился у двери с цветными витражами. Когда он исчез за ней, Лангтон услышал его вздох: «Лучше идите сюда и полюбуйтесь».
Лангтон и Баролли поспешили к нему. Комната и впрямь оказалась роскошной — с огромным пианино, двумя бархатными диванами и стеклянным кофейным столиком, на котором громоздилась груда книг по искусству. Но сильнее всего их поразил потолок с витражами, заливавший разноцветной радугой большую квадратную комнату, обшитую белыми панелями.
— На кухне ничего нет. Похоже, что ею не пользуются, во всяком случае, прислуга, — доложила пришедшая к ним Анна. Трое мужчин промолчали, продолжая боязливо осматривать раритеты. — Холодильник забит свежими фруктами и овощами, и, боже мой, до чего же там красиво! — восторженно добавила она.