Вне подозрений
Шрифт:
Увидев Лангтона и Льюиса, сидевших по другую сторону стола, Макдоуэлл немного растерялся.
— А вы кто такие?
Лангтон встал.
— Я главный инспектор Джеймс Лангтон из полиции Метрополитен, а это — сержант Льюис.
Когда Лангтон протянул ему руку, Макдоуэлл как будто сжал ее железными тисками своей громадной клешни. Лангтон поглядел на его ладонь с узлами вен, красной содранной кожей и мозолями.
— Мне бы хотелось с вами поговорить.
Макдоуэлл закрыл глаза.
— Вот блядь, ну не убивал я его, не убивал!
— Кого?
— Копа, которого я повалил
— Мы ведем совсем другое дело. Пожалуйста, садитесь.
— Не сяду, пока не узнаю, что вам от меня надо. — Макдоуэлл стоял, широко расставив ноги.
— Я расследую серию убийств, мистер Макдоуэлл. И желал бы задать вам несколько вопросов.
— Никаких гребаных вопросов. Мне нужен адвокат.
Лангтон вздохнул.
— Хорошо, мы это устроим.
Макдоуэлл сел и попросил сигарету. Лангтон порылся в кармане и достал пачку, предложив ему зажженную сигарету. Дежурный сержант отправился звонить адвокату, отмеченному в их списках, а когда вернулся, им пришлось еще долго сидеть и ждать приезда защитника. Макдоуэлл лениво покуривал.
— И вы меня ни в чем не обвиняете?
— Нам нужно задать вам ряд вопросов, чтобы вывести за рамки уголовного дела и исключить из числа подозреваемых.
— Который теперь час?
Льюис посмотрел на часы:
— Половина шестого.
— Из-за этого я лишусь своей чертовой работы. — Макдоуэлл тряхнул головой. — Они заперли меня здесь на шестнадцать часов. А я свои права знаю! — Он с шумом выдохнул воздух, дым заструился из его ноздрей, пока он разглядывал то Лангтона, то Льюиса. — Вот дерьмо, это что, так серьезно?
Анна вернулась в отделение, напечатала свой отчет о поездке в Брайтон и отдала его Баролли, поинтересовавшись:
— Дэниэлс уже был под наблюдением во время этого убийства?
— Нет, наблюдение установили позднее.
— Так что он мог свободно уехать в Брайтон, хоть на полдня?
— Но откуда он узнал, что она там?
Анна пожала плечами.
— Может быть, выспросил у вашего кубинского приятеля с Олд-Хэмптон-стрит. Или, вероятно, после допроса она догадалась, кто он такой, и позвонила ему либо где-то встретилась. Они вполне могли договориться.
— Я проверю. — Баролли зевнул и протер глаза.
Анна вновь села за стол и посмотрела на докладные записки, принесенные в ее отсутствие. Она спросила Джин:
— Мне сегодня надо работать допоздна?
— Да, ведь ни шефа, ни Льюиса пока нет на месте.
— Ладно. — Она поднялась. — Пойду-ка я в буфет и перекушу.
— Будь лапочкой и забери по дороге мои файлы.
Анна взяла приготовленные для Джин файлы, но перед тем как поставить их в архивный отсек, пробежала глазами отчет с информацией о Макдоуэлле. Она остановилась у кабинета и принялась читать медленнее, строку за строкой. Дошла до описания машины Макдоуэлла — кремового «Мерседеса-Бенц». И, немного поколебавшись, положила этот файл на полку. Открыла другой ящик и перебрала досье, пока не отыскала в одном из них подробно изложенную историю автомобильной аварии Алана Дэниэлса. И обнаружила в ней одно наименование, которое давно не давало ей покоя. Место, куда Алан Дэниэлс отправил свой «Мерседес»,
— А я думала, что ты отправилась поесть.
Анна возвратилась к столу и взяла записную книжку.
— Джин, скажи мне, шофер, с которым я сегодня ездила, сейчас тут, внизу?
— Да.
— Как его зовут?
— Я не помню, вылетело из головы. Патрульный сержант…
Мойра поспешила ей на выручку:
— Патрульный сержант Гордон Уайт.
— Спасибо. Сделай мне одолжение и погляди, может быть, он рядом?
— Он был в буфете минуту назад, — сообщила Джин.
Она и Мойра проследили, как Трэвис выбежала из ситуационной, и обменялись робкими улыбками.
Патрульный сержант Гордон Уайт только что расправился с бифштексом и пирогом с почками. Он заметил, что Анна двинулась к нему с другого конца буфета.
— Гордон, вы не могли бы мне помочь?
— Разумеется, — откликнулся он.
Анна положила ему на стол фотографию машины, точь-в-точь похожей на прежний «Мерседес» Алана Дэниэлса.
Уайт одобрительно кивнул.
— «Мерседес» с откидным верхом, «280 SZ». У него еще такой симпатичный мотор.
— Если кто-то врезался в гараж или массивный ящик и не разбил машину на части, а просто врезался, — откровенно спросила Анна, — как по-вашему, сколько будет стоить ее починка?
— Это зависит от многого. «Мерседесы» — машины тяжелые, с мощными бамперами, — торжественно и важно пояснил он. — Их дорого чинить. Если там всего лишь царапины и поломки, то, возможно, стоит поискать запасные части и отделаться парой тысяч баксов, но с этой никакой ремонт не поможет. Это же модель 1971 года, и она на любителя, хоть их и немного. Уж больно работа специфическая. — Он улыбнулся. — Но можно обратиться и ко мне.
— Есть одна компания — «Аварийная, с ограниченной ответственностью». Двор для разборки или утилизации машин.
— Да, в Уатфорде.
— Вы бы не могли отвезти меня туда? Мне очень нужно.
— Прямо сейчас? Я на дежурстве.
— Нет, я не это имела в виду… Понимаете, тут личное дело. А нельзя ли нам завтра съездить, с утра, перед работой? Я хочу, чтобы вы были рядом, когда я начну с ними договариваться.
— Завтра я буду здесь без трех минут девять. И мог бы с вами встретиться, допустим, в десять утра. Подъехать в Уатфорд.
— Огромное спасибо, — поблагодарила его Анна. — Я подойду к десяти.
Адвокат Макдоуэлла, молодая женщина, лет двадцати, явилась в отделение в строгом элегантном сером костюме и белой блузке. Они прождали ее добрых сорок пять минут после звонка дежурного сержанта. Макдоуэлл за это время сильно вспотел. Когда он пил воду, то так дрожал, что с трудом удерживал чашку своими огромными ручищами. Он согласился сотрудничать с сыщиками и отвечать на их вопросы, но больше всего хотел что-нибудь выпить. Первым делом ему показали фотографию Лилиан Даффи, он сразу узнал ее и сам, добровольно назвал по имени. Не отрицал, что какое-то время, впрочем совсем недолго, жил в доме на Шаллкотт-стрит. Лангтон спросил, был ли он знаком с сыном Лилиан, Энтони Даффи.