Вне подозрений
Шрифт:
— Нет уж, спасибо, сыта по горло.
— Не сомневаюсь.
Джек взглянул через улицу. На той стороне Флэглер-стрит стоял киоск, где торговали хот-догами. Обернулся к Джесси. Она не отрывала глаз от его лица, рука по-прежнему лежала на плече. Что-то она сегодня слишком расчувствовалась.Он поднялся, сунул руки в карманы.
— Мне надо кое-что сказать тебе, Джек.
Беседа принимала оборот, не слишком типичный для взаимоотношений между адвокатом и клиентом, и Джеку это не нравилось. Он — ее адвокат, не более
— Подожди. Прежде я кое-что тебе скажу.
— Интересно…
Он снова уселся на ступеньку рядом с ней.
— Я заметил в зале доктора Марша. Сидел в укромном уголке и выглядел встревоженным.
Она явно не ожидала, что он заговорит о деле.
— Встревоженным? Из-за меня, что ли?
— Лично я считаю, его волнует сейчас единственный вопрос: собираешься ли ты предъявить ему иск? Мы с тобой не обсуждали такой вариант. Но может быть, ты хочешь подать на него в суд?
— В суд? За что?
— За преступную небрежность при лечении больного, за что ж еще? В конце концов он поставил правильный диагноз, но гораздо раньше должен был определить, что твои неврологические проблемы связаны именно с отравлением свинцом. Особенно после того, как ты рассказала ему о ремонте в твоем доме. Кстати, такая краска применялась в домах, построенных до семьдесят восьмого года. Пыль, которая поднимается при очистке старой краски, изготовленной на свинцовой основе, — самый частый источник отравления.
— Но он — виднейший в Майами специалист.
— И все равно может ошибаться. Он тоже человек!
Она задумчиво смотрела куда-то вдаль.
— Вот именно, самое подходящее для него слово. Он человечный. Проявлял особую заботу.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Многие врачи так холодны и суровы. Но доктор Марш совсем не такой. Он очень мне сочувствовал. Переживал. Не слишком часто встречаются пациенты, заболевшие АЛС, когда им не исполнилось и сорока. Он проявлял ко мне особый интерес.
— В смысле?
— Не в том, в каком ты думаешь, — ответила она и шутливо ткнула его кулачком в подбородок.
— Да ничего я не думаю.
— Приведу тебе пример. Мне пришлось пройти самый важный тест, электромиаграмму. Ну, это когда тебя опутывают проводами и электродами, чтобы выяснить, есть ли нарушения в нервной системе.
— Знаю. Видел в отчете.
— Да, но ты видел только отчет.Ты не знаешь, какой страшной кажется эта процедура человеку, у которого подозревают болезнь Лу Джерига. В большинстве клиник этот тест проводит специальный технический сотрудник. Но доктор Марш знал, как я волновалась. Мне не хотелось, чтобы столь важный тест проводил какой-то там технический сотрудник. Не хотелось ждать целую неделю, пока будут расшифрованы результаты. А потом еще две недели, пока меня не вызовут в порядке общей очереди и не расскажут об этих результатах. И вот доктор Марш сам провел тест, тотчас сообщил мне предварительные результаты. Знаешь, очень немногие врачи готовы пойти на такое ради пациента.
— Ты права.
—
Джек не мог не согласиться. Еще одно приятное напоминание о том, что перед ним уже не та эксцентричная девушка двадцати лет, которую он некогда знал.
— Что ж, ты приняла правильное решение.
— Хоть раз в жизни удача повернулась ко мне лицом, — сказала она, и вдруг улыбка ее померкла. — Правда, я узнала и плохие новости.
Он не знал, что на это сказать, и решил пропустить мимо ушей. Но она продолжила:
— Ты когда-нибудь думал о том, как бы все могло сложиться, если бы мы не разошлись?
— Нет.
— Врешь.
— Давай не будем об этом.
— А почему бы нет? И потом, разве это не одна из причин, по которой ты взялся за мое дело?
— Нет.
— Опять врешь.
— Перестань называть меня лжецом!
— Сначала перестань врать.
— Чего ты от меня хочешь?
— Хочу, чтобы ты ответил на один вопрос. Хочу, чтобы ответил на него прямо и честно. И если ответишь, я от тебя отстану, раз и навсегда. О'кей?
— Ну ладно. Только на один.
— Мы с тобой работали над этим делом целых шесть месяцев. Скажи, тебя не удивляет, что за это время между нами ничего такого не было?
— Нет.
— Почему нет?
— Это уже второй вопрос.
— Почему ничего не произошло, как думаешь?
— Потому что я женат.
Она улыбнулась уголками губ и многозначительно кивнула:
— Очень интересный ответ.
— Не вижу ничего интересного. Просто ответ, и все.
— Да, но ты мог ответить иначе. Скажем: «Потому что я люблю свою жену». А вместо этого заявил: «Потому что я, видите ли, женат»!
— Практически то же самое.
— Ничего подобного. Мой вариант — он исходит от сердца. А твой — как игра по правилам.
Джек не ответил. Джесси всегда была умной девочкой. И он никак не ожидал, что она вдруг начнет выяснять давно разорванные отношения таким вот образом.
У него на поясе завибрировал пейджер. Джек взглянул на маленький экран, потом — на Джесси.
— Жюри присяжных возвращается в зал.
Она не двинулась с места — очевидно, ждала, что Джек скажет что-то, но он решительно поднялся и заявил:
— Идем. Нельзя заставлять судью ждать.
Не говоря ни слова, Джесси встала и двинулась следом за ним по лестнице.
5
Через минуту они уже входили в зал под номером девять. Джек вдруг ощутил волнение. Это было не самое сложное дело в его жизни, но ему очень хотелось выиграть — ради Джесси. И тот факт, что клиенткой была женщина, некогда отвергшая его, нисколько не умалял желания. Есть шанс лишний раз доказать, какой он замечательный адвокат, вот и все. Джесси заслуживает того, чтобы выиграть. И точка. Все очень просто.