Внучка бабы Яги
Шрифт:
Тут я попала по больному месту.
— Так, значит, старая карга меня обманула?
— А с чего она должна была тебе доверять?
— Они же рабочие, — как в бреду бормотал студент. — Я же видел муравьеда… И пергамент похож на настоящий… Еще какой-то символ?
— И не один, — хмыкнула я.
— И конечно, нигде не записаны?
— Здесь, — постучала я пальцем по лбу.
— Старушка заранее продумала, чем меня можно удержать.
— Она хотела быть уверена, что я не останусь с проломленным черепом в какой-нибудь
— Хорошего же ты обо мне мнения! — начал заводиться студент. — Неужели я похож на убийцу?
— Ты от ответа-то не уходи! — наступала я. — Давай по порядку — как вас там в университетах обучают.
— Ну хорошо, — поднял руки Зигфрид в шутливом жесте. — Сдаюсь на милость победителя!
Я никогда не посещала разбойный приказ, но что-то мне подсказывало, что допросы ведутся именно так. Заложив руки за спину, я нависла над сидящим студентом.
— Рассказывай.
— Лутоня, я тебе не врал. Может, слегка недоговаривал… Магия огня действительно моя стихия, а университет — второй дом.
А то я сомневалась! Иравари демоница, может, и легкомысленная, но работу свою всегда исполняет справно.
— Ближе к делу, — направила я разговор в интересующее меня русло. — Посольство разрушено. Ты знал об этом?
— Да, — склонил студент повинную голову. — Элория давно свернула все пространственные перемещения из внешнего мира.
— Почему?
— Мы воюем, Лутоня. Кордоба в осаде, под ее стенами войска Султаната. Годы процветания остались позади, Элорию ослабили кровопролитные сражения.
— Для того глиняные болваны и понадобились? На стенах стоять?
— Это единственный выход — людей катастрофически не хватает. Силы стихийников на исходе, а Урхан перебрасывает все новые и новые войска.
— А чего, на востоке посильнее вас маги обитают? — невесело усмехнулась я.
— Нет. — Студент был уязвлен. — Просто их правитель вступил в альянс с Трехликим. Ты же сама знаешь, как легко наводят вещуны пространственные порталы…
— Ну и чего тогда было в Стольный град идти? — недоумевала я. — У тебя же наверняка на случай возвращения хитрый путь имелся.
— Только для меня… — почти прошептал Зигфрид. — Портал последней надежды.
Слыхала я про такие штуки. Это получается, что студент привязан к своему университету чем-то наподобие магической пуповины. Если что с ним случится — прибьет кто чуть не до смерти или закончит барон свое задание, за ту ниточку его домой и притянет. Хорошая волшба, полезная. Жаль только, что я на чужом горбу переместиться не смогу. А теперь-то и он со мной тут застрял, пока я недостающие буковки в заклинании големском не дорисую…
А вот ведь недобрая я девка! Ну что мне стоит ему пару закорючек дописать да и отпустить с миром? Но вспомнились бабулины глаза разноцветные и строгий шепот: «Никому не верь, а тем, кто ближе всех окажется, и подавно!» Аж мурашки по спине побежали.
Видно, моя внутренняя борьба легко читалась, потому что Зигфрид похлопал ладонью рядом с собой и примирительно промолвил:
— Ну чего мы с тобой как неродные? Присаживайся, у меня идея есть.
Я послушно примостилась, стараясь не касаться мокрого студента боком, а он продолжил:
— Я хочу активировать посольский портал.
— А сможешь? — с подколкой спросила я. — Говорят, на то сильная волшба требуется.
— Теоретически — да, — потер студент переносье. — Я собрал почти все ингредиенты. Одного, самого важного недостает.
— Что за вещество?
Зигфрид минутку помолчал, видно для пущего эффекта, и выдал:
— Рог единорога.
И тут я засмеялась. Дробные, будто горошинки, смешинки посыпались из меня, как зерно из дырявого мешка. Приключилась со мной болезнь, которую греческие мудрецы называют истерикой. У меня аж слезы брызнули из глаз. Главное, ни словечка связного вымолвить не могу, а только гогочу на манер гусыни. Единорог! Ну надо же! И этому индру-зверя — вынь да положь! Ой, умора!
Щеку обожгло огнем, голова метнулась в сторону от увесистой пощечины. Морозные серые глаза смотрели удивленно и сочувственно.
— Ну теперь за малым дело стало, — выдохнула я, потирая пострадавшее лицо, — найти двурогого единорога да наломать.
И я рассказала Зигфриду про договор, заключенный с валашским князем, про то, что подрядилась я доставить ему вырост индры-зверя. Даже и ходить далеко не придется — тут она, пуща Заповедная, буквально в двух шагах. Славислав-то наш гордится соседством. Холит, лелеет слухи о том, что аккурат под Стольным градом звери волшебные обитают.
Вот если есть на свете идеальный слушатель, так это точно барон. Такой внимательный — всегда в лицо смотрит, дурацких вопросов не задает. А чтоб дальше беседу направить, если затормозит рассказчик на тропинке своей памяти, куда-нибудь не в ту сторону завернет, студент повторяет последнюю фразу с вопросительной интонацией.
— Ослабла вся? Коленки подкосились?
Я хохотнула уже по-доброму, без истерики:
— Тебя что больше волнует: как нам искомое добыть или что я почувствовала, когда о задании узнала?
— Все, — пожал плечами Зигфрид. — Про тебя все интересно. А не тот ли это Дракон, который из твоей бабули в незапамятные времена ведьмину клятву вырвал?
Я покраснела:
— Может, и тот, только ему это знать необязательно. Пусть вон на Красаве женится, а как час отдачи придет — меня и не будет в княжестве. До восени времени в избытке.
— А что ж ты, разумница, князя не упросила за услугу портал себе навести? Помнится, он в университете лучшим мастером перемещений был.
Я открыла рот. Ёжкин кот, а что, можно было? А-а-а! Продешевила, как есть. Хотя когда я огласила сумму, положенную мне за работу, студент сам ошалел.