Внутренние дела
Шрифт:
— Меня спрашивали об этом Гриняк, Маслоски и Уолш, Никсон, Палтц и Кин. А также Уайнриб. Все большие начальники наводили справки по этому поводу.
— Нешуточное дело.
— Да, нешуточное, — согласился Каллен.
Дело Дин, начатое всего три недели назад и далеко еще не завершенное, по мнению некоторых энтузиастов, являлось одним из лучших дел в истории ОВД, которому везло на хорошие дела.
Соседи вызвали полицию по поводу ссоры в доме на Проспект-Плейс, неподалеку от Флэтбуш-авеню. Прибывшие по вызову полицейские обнаружили в незапертой квартире молодую женщину-копа, Дебору Дин из двадцать третьего участка, все родственники которой
Рядом с ней лежало шелковое кимоно, пачка презервативов, бутылка приличного калифорнийского вина, два бокала и искусственный половой член, купленный в магазине, который носит название «Заходите, не стесняйтесь».
Картина довольно ясная.
В спешке покидая квартиру до прихода полиции, неблагодарный любовник Деборы забыл прихватить свой портфель, который ничем не отличался от множества подобных, выпускаемых фирмой «Атлас». Однако содержимое его носило весьма уникальный характер — секретная документация департамента полиции, ознакомиться с которой могли лишь около пятидесяти служащих.
(«Может быть, я ошибаюсь, — говорил Ричи Маслоски, — но это дело представляется мне сугубо внутренним». И Каллен согласился с ним).
В портфеле оказалась также брошюрка, купленная в тире, находящемся в Нью-Джерси, где клиенты могли брать напрокат автоматы «узи», винтовки, пулеметы, автоматические пистолеты «брен» 10-го, 45-го, 38-го, 9-го калибров и палить в любую мишень.
(«Сынок, — сказал владелец тира Каллену во время телефонного разговора, после того как тот спросил, не было ли среди посетителей нью-йоркских копов, — у меня двадцать два зала, открытые двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Приезжай ко мне как-нибудь на уик-энд. Только учти, что место для парковки тебе придется искать в другом графстве. Я обращаю внимание не на то, кто эти люди, а на то, что они тащат с собой — в основном вещи, которые они купили, но которыми не умеют пользоваться — компьютеры, стерео, микроволновые печи, телевизоры, печи для приготовления тостеров, электрогрили, компакт-проигрыватели, факсы, ксероксы, электронные пишущие машинки, электропилы, косилки, аэросани. Всякого рода справочники и инструкции пользуются большой популярностью. Приезжай к нам, сынок. Может быть, ты и опознаешь тут того, кого ищешь. И прихвати с собой то, что выводит тебя из себя. Только запомни: никаких жен или детей. И предмет, который ты хочешь расстрелять, не должен быть слишком громоздким, иначе он не войдет в дверь»).
Нет ничего удивительного в том, что Дебора не захотела выдать детективам, занявшимся поначалу ее делом, своего дружка, обошедшегося с ней таким жестоким образом. Но настоящий удар следствие получило тогда, когда адвокат Деборы предъявил хирургам, готовым оперировать пострадавшую, ордер, запрещающий извлекать пулю из плеча его клиентки для передачи на баллистическую экспертизу. Этот адвокат, Джимми Фрид, являлся большим поборником прав человека и сумел убедить судью в том, что хирурги нарушают права Деборы, гарантированные ей четвертой поправкой к Конституции, запрещающей безосновательный обыск и конфискацию имущества граждан.
— На юге, в Майами-Бич, штат Флорида, — объяснял Фрид Каллену и Циммерману, — там, где живет мой отец, дай Бог ему здоровья в его девяносто три года, — когда-то он сам работал в суде, а теперь находится на заслуженном отдыхе и проводит время за обсуждением событий культурной и политической жизни — это положение известно как «Запрет». Судье запрещено выписывать ордер на принудительную хирургическую операцию с применением общей анестезии для получения необходимых доказательств. И не просто каких-то доказательств какого-то преступления. Доказательства могут быть крайне важными, но получение их путем проникновения в тело человека запрещается. Это называется «нанесением морального ущерба человеку» и влечет за собой уголовную ответственность. Дебору запрещено оперировать, потому что нет никаких доказательств того, что она вовлечена в какое-либо преступление.
Мейбл Паркер, помощник прокурора, занимающегося этим делом в силу того, что, по всей видимости, произошла кража секретных документов из департамента полиции, пожала плечами и сказала:
— Он прав.
— Но разве ваша клиентка не страдает от раны? — спросил Циммерман.
— Можно немножко и пострадать, — сказал Фрид, — когда у вас есть шанс войти в историю юриспруденции.
Вот почему делом Дин занимались адвокаты, и вот почему оно не будет закончено, пока не перемрут все те, кто занимается его расследованием.
6.53.32… 33… 34. Температура восемьдесят семь градусов по Фаренгейту, влажность — восемьдесят пять процентов, по радио слышен только шум и треск, машины идут медленно, объезжая с двух сторон рыжеволосую девушку в шортах и тесной футболке, которая меняет шину на своем автомобиле. Водители, как идиоты, пялятся на нее. Ощущая на своем бедре тяжесть пистолета 38-го калибра, Каллен читает заголовки газет: «Коп сошел с ума на Квинс-Парквей, начал стрелять в своего партнера и по прохожим — он заявил, что во всем виновата жара».
Циммерман сказал:
— Мне в голову пришла хорошая мысль. Совсем неожиданно. Хочешь послушать?
В другое время Каллен послал бы Циммермана подальше с его хорошими мыслями, но тут он выключил радио и приготовился слушать.
— Каждый вторник в течение шести месяцев Дин регулярно звонила из своей квартиры в департамент, — сказал Циммерман. — Фрид пытается доказать, что это служебные звонки, но по служебным вопросам она звонила только в отдел 2–3. По вторникам же она договаривалась о встрече со своим любовником. Их свидания происходили по средам. В нее стреляли в среду. Соседи сообщили, что по средам случались ссоры в квартире Дин. Это был ее день.
Моя мысль заключается в следующем. Мы должны проверить через коммутатор департамента, кто звонил оттуда на квартиру Дин. Таким образом мы узнаем имя преступника.
6.56… 57… 58… 59. Каллен прикрыл часы рукой, чтобы не слышать сигнал.
— Очень трудно установить звонящего при помощи распределительного щита, или как там это у них называется. Ведь необязательно, что этот человек пользовался всегда одним и тем же телефоном, верно? Если у него нет кабинета, он не станет говорить по телефону из департамента, а позвонит из какого-нибудь другого места. А если у него есть кабинет, то все равно он не станет звонить оттуда из-за боязни, что его может подслушать секретарша или какой-нибудь сотрудник. Практически на каждом этаже есть платные телефоны, которыми он мог воспользоваться. И где доказательства тому, что он вообще звонил Деборе?
Циммерман пожал плечами:
— Мне просто пришла в голову мысль.
— Мысль хорошая, но нам надо слегка отшлифовать ее. Чтобы проверить коммутатор департамента, надо получить добро от Амато, а тот вряд ли одобрит подобную авантюру.
— Потому что он сам порядочный авантюрист.
— Кем бы он ни был, без пули, которая сидит в плече Деборы, мы не сможем определить, из какого оружия произведен выстрел. Да и не стоит труда заниматься этим — кто бы ни стрелял в Дебору, этот человек благополучно избежал наказания. Один ноль в пользу Дин. Мы проигрываем.