Внутренний дворец. Книга 1
Шрифт:
Между тем ван уселся на предложенное ему место, движением, которое я привыкла считать типично женским, придержав полы длинного халата. На столике между ними исходила вонючим дымом курильница – запах казался мне слишком тяжёлым и резким, но императрице он, видимо, нравился. Вазочки с угощением и кувшинчики вина, больше напоминающие кофейники, мы расставили заранее. Чжу разлила вино по чаркам.
– Как здоровье его величества? – ван Лэй отправил в рот печенье.
– Хвала Небу, всё благополучно.
– Десять тысяч лет императору! – Лэй поднял чарку. – А его высочества? Я слышал о том, что
– А что ему оставалось делать? – императрица поджала губы. – Тайрен был лучшим, это признали все.
– Надеюсь на празднике увидеть его у себя.
– Пошли ему приглашение.
– Уже.
– Он ещё не ответил?
– Уверен, что ответит в самом скором времени, – ван палочками подхватил с блюда какого-то моллюска, плавающего в густом соусе. – Ты хорошо воспитала сына.
– Учитывая, что мне пришлось быть ему не только матерью, но и отцом – да, – скромно кивнула императрица.
– У его величества много государственных дел, – дипломатично сказал её брат. – За процветание империи!
Они выпили, и Чжу налила им ещё.
– За процветание семьи Эльм! – на этот раз чарку подняла её величество.
– Я сумею его сохранить, – серьёзно сказал ван. – Не беспокойся, сестра.
– Я не могу не беспокоиться. Его величество чтит традиции, но для нас делает только то, что ими предписано. Стоит мне… или тебе… или любому из вас оступиться, и последствия не заставят себя ждать.
– Значит, нам нужно внимательно смотреть под ноги.
Они ещё некоторое время посидели, перебрасываясь не то очень многозначительными, не то совершенно пустыми фразами. Я слушала их и думала, как же всё-таки развита в аристократии – и не только здешней – способность смотреть на слуг как на мебель. Лично я бы не смогла так вот спокойно есть и разговаривать под взглядами доброй полудюжины человек. А им – хоть бы хны.
Впрочем, всю меру равнодушия к прислуге я поняла только во время всё же случившегося в скором времени визита наследного принца Тайрена. Как и его дядя, он, после того, как поклонился матери до земли, первым делом спросил о новом материном приобретении, то есть обо мне. Окинул меня беглым взглядом и резюмировал:
– Ну и уродина.
Сам ты урод, подумала я. Между тем принц равнодушно отвернулся и завёл с «матушкой-государыней» вежливый разговор о её здоровье и о здоровье его супруги – Тайрен оказался женат. Интересно, сколько ему лет? По этим восточным лицам и не скажешь. Вообще-то, конечно, обозвав его уродом, я была неправа – некрасивым он не выглядел. Красавцем, впрочем, тоже, но всё же было что-то запоминающееся в его вытянутом лице с глазами даже более узкими (зато длинными), чем у большинства здешних. Ростом и статью он тоже удался, не зря его награждают на всяких там состязаниях. Пожалуй, даже повыше меня, и плечи широкие. Одет он был необычно: безрукавка до середины бедра, куртка с узкими рукавами, правда, с широкой длинной манжетой, а бёдра и ноги скрывала самая настоящая юбка длиной до земли. До сих пор я такие видела только у евнухов.
– И что же мне – отмолчаться?! – вдруг повысил голос принц, и я чуть вздрогнула, поняв, что за размышлениями потеряла нить разговора, который уже успел свернуть со здоровья и предстоящих
– Надеюсь, ты ещё не успел высказать всё это его величеству? – спокойно спросила его мать. Судя по поджатым губам наследника – успел, и императрица покачала головой: – Всё-таки у тебя язык в три чуна.
– Я не могу спокойно смотреть, как меня лишают единственного человека, благодаря которому я имею хоть какое-то влияние в Канцелярии!
– Когда ты станешь императором, они все будут у тебя в руках.
– А когда я стану императором? – Тайрен сделал движение, словно собирался вскочить, но всё же удержался. – Отец-государь крепок телом и духом. Это всё ещё может продолжаться не один десяток лет. Страна катится в пропасть, а я ничего не могу сделать!
– Не горячись. Империя стоит уже не первое правление, и ещё не одно простоит. Что до твоего Чжи Дамина… Давай прикинем. Да, иногда он бывал полезен. Мог придержать доклад или посодействовать в его представлении, заранее сообщал о готовящихся указах и кадровых перестановках. Это на одной чаше весов. А что на другой? Вмешательство в проводимое по прямому императорскому приказу расследование? Многие ли сановники из Судебного министерства на это пойдут? Открытое сопротивление государю? Тебе всё же хочется оказаться в ссылке? Стоит ли Чжи Дамин таких хлопот?
– Но, матушка, он уже три года предан мне!
– И регулярно получал за это твои подарки и прочие милости. Ты с ним сполна расплатился.
– Да дело тут, собственно, и не в преданности даже. Я уже говорил…
– Да-да, я помню. Но подумай сам – много ли тебе будет помощи от человека, у которого даже не хватило ума соблюсти меру в поборах? Многие берут, но берут аккуратно, и на это закрывают глаза. Чтобы его величество лично занялся взяточником – сам прикинь, какая это должна быть сумма. И не ты ли говорил, что излишнее сребролюбие чиновников – зло, и ты намерен с ним бороться? – с улыбкой заключила императрица.
– А вы, матушка-государыня, учили меня, что зло – это излишняя принципиальность императора, и что с недостатками людей можно и нужно мириться, если польза от них превышает вред, – парировал сын. – Сановника Чжи просто нужно заставить отписать излишнее в казну.
– Чтобы он тут же кинулся восполнять потери?
– За этим можно проследить. Да и не так уж много он и брал. Министр чинов, к примеру, берёт больше, но никто его не трогает. А знаете, почему? Потому что он никогда не высказывал ко мне никакой благосклонности.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что это дело направлено персонально против тебя?
– А вы знаете, из какого дома вышли цензоры, что подали жалобу на Чжу Дамина? Это были Мо Руань и его двоюродный брат.
Судя по помрачневшему лицу императрицы, ей названное имя сказало больше, чем мне.
– Что ж, – после короткой паузы сказала она, – тем более тебе нужно сохранить благоволение императора. В конечном счёте, оно решает всё.
– Трудно сохранить то, чего нет.
– Тогда хотя бы не делай его своим врагом! Неужели это так трудно – вовремя промолчать? Не вкладывай сам гуну Вэню в руки выигрышные камни. Повторяю тебе ещё раз – этот Чжи Дамин не стоит твоих усилий. Ты его уже проиграл, смирись с этим.