Во имя Абартона
Шрифт:
* * *
Сырой ветерок, налетевший из сада, остудил разгоряченные тела. Аромат цветов и трав, запутавшийся в волосах Мэб, смешался с ее любимыми духами и ее собственным запахом. Реджинальд втянул его, смакуя. Мэб пошевелилась, обняла его за шею, прижалась теснее, закинула ногу ему на бедро. Тело, еще минуту назад отдающее приятной усталостью на каждое движение, откликнулось мгновенно. Новый порыв ветра немного остудил желание и вызвал россыпь мурашек.
– Холодно… - пробормотала Мэб и попыталась завернуться в край покрывала. Реджинальд обнял ее крепче, отогревая своим теплом.
Порывы ветра усилились, и в воздухе запахло дождем. Возможно, последним после засушливым жарким летом. Решение покинуть Абартон и уехать к морю сделалось вдруг единственно верным. Реджинальд провел пальцами по обнаженной спине Мэб, пересчитывая позвонки. Кожа под подушечками пальцев была гладкой и нежной.
Глупо вышло с ее чемоданами, и следовало признать, Реджинальд не умеет делать сюрпризы.
– Куда ты хочешь меня увезти?
– сонно спросила Мэю, и ее теплое дыхание коснулось кожи, заставив тончайшие волоски встать дыбом.
– Я люблю море, - пробормотала Мэб, и губы коснулись его плеча. – Особенно теплое. И мне нравится, как ты укладываешь чемоданы.
– Извини, - смутился Реджинальд.
– Мне действительно нравится. Очень… сексуально, - кожей Реджинальд ощутил ее улыбку.
– Я хотела сказать — аккуратно. Так куда мы едем?
Никогда прежде Реджинальд не думал, что «мы» звучит настолько прекрасно.
– Я планировал выбраться на Хап-он-Дью.
Мэб, еще мгновение назад сонная, резко села. Вид был потрясающий: лунный свет играл на ее обнаженной груди, на влажной нижней губе; глаза блестели.
– Хап-он-Дью?
– Пляжи там хорошие, - кивнул Реджинальд, поедая Мэб глазами.
– И это никак не связано с тем, что для юной леди Хапли были созданы «Грёзы»?
Даже гнев и легкая угроза в ее голосе делали Мэб удивительно сексуальной. Хотя они только что занимались любовью, Реджинальд вновь хотел ее.
– Ты не согласна?
– кончиками пальцев он коснулся колена Мэб, погладил. Обычно деятельный и любопытный, сейчас Реджинальд готов был забыть о разгадке ради лета, проведенного с Мэб.
– конечно согласна, - по губам женщины скользнула лукавая улыбка.
– Но ты должен оберегать меня ото всех невзгод, включая «пьютские ножи» и курортные романы.
– Кстати, - Реджинальд откинул простынь.
– Подожди минутку.
Мэб проводила его взглядом, заинтригованным и немного голодным. И все же, как не приятен был этот ее взгляд, оказавшись в своей спальне, Реджинальд накинул халат — укрыться от сквозняков. Потом отдернул штору. Лунный свет падал точно в нужное место, и аметист в кольце светился. Реджинальд осторожно, двумя пальцами взял ободок, любуясь своей работой. Камень был совершенен, а побывав в антидоте, стал удивительно чутко реагировать на магию.
А может быть, дело в том, что Реджинальд впервые создавал артефакт для по-настоящему дорогого ему человека.
Аккуратно завернув перстень в платок, Реджинальд вернулся в спальню Мэб. Она также накинула халат, и теперь знакомый мягкий бархат кутал тело, и на его фоне обнаженная нога, видная при небрежном запахе, казалась еще белее, еще соблазнительнее.
Реджинальд сглотнул. Что с ним? Ведет себя как мальчишка!
– Кхм. Вот. Надеюсь, тебя это не разозлит.
Он откинул края платка. Мэб протянула руку к кольцу и тут же отдернула.
– Это…
– Я знаю, это подарок твоего отца, но… аметист очень хорошо принимает магию. Я подумал… - Реджинальд смутился и немного разозлился на себя. Ну что ты мямлишь?! Как школьник, честное слово!
– Кто бы не напал на вас с Лили, он применил опасный артефакт, и тебе нужна надежная защита. Опять же, история с «Грёзами»…
Мэб шагнула через комнату — та была невелика — и прижалась к губам Реджинальда, буквально заткнула его поцелуем. Наклонила к себе, целуя жадно и в то же время нежно. Спросила нежно, когда наступила минута передышки:
– И как это действует, гениальный мой?
– Пока ты им владеешь, - короткий поцелуй опалил губы, - на тебя не будет влиять никакая враждебная магия. Кроме проклятий. Тут слишком сложны расчеты и нужна помощь Оуэн.
Мэб нахмурила брови.
– Никакой Оуэн!
Ревность ее оказалась приятна, и за этими словами последовал новый поцелуй, и очень естественно они оказались в объятьях друг друга. Реджинальд дернул узел, развязал пояс и, распахнув халат, ладонью провел по телу Мэб. Она охнула и облизнула губы, когда пальцы его коснулись напряженного соска.
– Носить не обязательно.
Реджинальд приподнялся на локте и провел по солоноватой коже языком. Мэб вцепилась в его волосы, направляя и поощряя, и застонала, стоило поцелуям стать откровеннее.
– Но первый раз надеть нужно, чтобы камень признал тебя хозяйкой.
– Нам, о-ох, обязательно говорить об этом сейчас?
Реджинальд улыбнулся.
– Да. Если ты хочешь, чтобы артефакт работал.
Мэб выругалась и отстранилась, протянула руку.
– Давай сюда.
Реджинальд поцеловал раскрытую ладонь. Мэб прикусила губу. Ее увлекательно было дразнить. Увлекательно и мучительно, потому что хотелось снова прижать к постели и овладеть ей. Почти как в дни, когда желаниями управляли «Грёзы». Нет, не так. Острее.
Реджинальд вновь поцеловал Мэб, стаскивая халат с ее плеч. Поцеловал каждый палец на ее изящной руке. Когда он надел кольцо, с трепетом, точно обручальное, Мэб поморщилась. Артефакты в первые минуты часто вызывают неприятные ощущения.
– Иди ко мне, - шепнул Реджинальд, целуя изогнутые в гримасе губы.
* * *
– И как мы доберемся до Хап-он-Дью?
– спросила Мэб, устраивая поудобнее голову на плече у Реджинальда.
– Навигацию на реке откроют только через неделю, а поездом мы туда к осени доберемся.