Во тьме
Шрифт:
«Проверяет меня», – подумала она.
Не будь идиоткой, он изучает повреждения.
Заметив в зеркале незаправленную рубашку, прикрывавшую серые брюки, она быстро подняла взгляд на его лицо.
Оно было красным, словно пылало огнем.
«Шокирован или возбужден? – терялась она в догадках. – А может, и то и другое?»
– Как он мог такое сделать? – тихим сиплым голосом произнес Брейс.
– Уверена, это доставило ему огромное удовольствие.
– Но ведь
– Я кричала.
Он покачал головой.
– Я не слышал. Боже! Прости, если бы я не уснул...
– Ничего, – прервала его Джейн. – Крика, наверное, не было слышно. – Она отвернулась от зеркала. Расположение пятен крови на простыне повторяло общее очертание ее тела. В сторонке валялась парочка скомканных белых шариков. – Лейкопластырь, – промолвила она. – Рот и глаза были заклеены, а руки и ноги, должно быть, связаны – я не могла ими пошевелить. – Единственными инородными предметами на кровати были эти комки лейкопластыря. Она взглянула на свои запястья. Никаких следов от веревки.
Джейн медленно обошла вокруг кровати в поисках других следов происшедшего.
Но ни веревок, ни проводов, ни чего-либо другого, с помощью чего можно было связать, она не нашла.
Однако на полу под кроватью в дальнем углу обнаружилась ее ярко-синяя пижамная пара. Когда она подняла ее, то увидела, что на рубашке отсутствовали пуговицы. По аккуратным срезам пучочков ниток можно было подумать, что пуговицы были обрезаны острой бритвой – несомненно, тем же лезвием, которым было написано слово «повинуйся» на животе.
Надевая кофту, она спросила:
– Я была в этой пижаме?
Брейс покачал головой.
– Не знаю.
– Должно быть. Но мне казалось, что я уснула на диване.
– Да. Ты сразу же отключилась. Но потом, около двух часов, проснулась и ушла в свою комнату. Когда ты выходила, на тебе все еще были джинсы и та просторная плотная рубашка.
Вдевая ноги в пижамные штаны, Джейн попыталась вспомнить. Но не получалось.
– Что еще случилось?
– Ты была как бы не в себе, – продолжал Брейс. – Понимаешь, как будто потеряла ориентацию. Словно никак не могла понять, как очутилась на диване. Не помнишь?
– Не очень.
– По правде говоря, мне показалось, что ты собиралась вернуться. Промямлила что-то о том, что хочешь устроиться поудобнее, и, пошатываясь, вышла из комнаты. Я остался на диване. Затем услышал, как хлопнула дверь твоей спальни, но все еще продолжал надеяться, что через несколько минут ты вернешься. Затем, должно быть, и сам уснул.
– И ты не слышал ни звука?
– Нет, – признался он. Его лицо приняло виноватое выражение. – Боже! Я все проспал.
Джейн скривилась.
– Я тоже ничего не слышала. Думаю, меня разбудила боль, когда он начал резать. Не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть. – Джейн почувствовала, что задыхается, словно сами воспоминания перекрывали доступ воздуха в легкие.
Обойдя кровать, Брейс положил ей руку на плечо и нежно привлек к себе. Она прижалась к нему, и они обнялись. Джейн уткнулась лицом в его плечо и замерла – руки Брейса медленно скользили сзади по кофте.
Прешло немало времени, прежде чем он пробормотал:
– Я больше никому не позволю к тебе прикоснуться.
Она знала, что он говорил всерьез, но сомневалась, что Брейс – или кто-нибудь иной – сможет защитить ее от МИРа.
– Не думай об этом, – прошептала она.
– Тебя могли убить.
– Но не убили. Просто он хотел сделать мне больно.
– Он не желает, чтобы ты выходила из Игры.
– Какой ты проницательный, Шерлок.
Брейс тихо рассмеялся, слегка всколыхнув своим дыханием ее волосы. Она поцеловала его в шею.
– Может, тебе лучше сделать, как он хочет? – промолвил он.
– Нет, это должно кончиться.
– Но он не оставит тебя в покое. На этом он не остановится. Безумец, проникший в твою комнату и вырезавший на коже буквы, он... будет тебя доставать, пока ты не сдашься и не выполнишь то, что он хочет.
Слегка отстранившись, Джейн заглянула в глаза Брейсу.
– У меня есть новость для МИРа, – произнесла она. – Я не уступлю. Игра закончена. – Повысив голос, она добавила: – Слышишь, МИР? Игра закончена. Можешь хоть всю меня исполосовать и режь хоть до скончания века – больше ни одного твоего приказа я не выполню.
– Думаешь, он тебя слышит? – изумился Брейс.
– Меня бы это не удивило. То, как он приходит и уходит, говорит о многом.
Прищурившись, Брейс пристально посмотрел поверх ее головы, словно изучая потолок.
– Лучше позвонить в полицию, – предложил он. – Может, они смогут его найти.
– Нет.
– Да. Взгляни, что он с тобой сделал, Джейн. Это же совсем не то, что прокрасться в дом и оставить тебе деньги... на этот раз он совершил настоящее преступление. Как минимум – это нападение с применением оружия. За это его могут посадить за решетку.
– А меня могут посадить за убийство, – произнесла Джейн, следя за выражением глаз Брейса.
Реакция была такая, словно она неожиданно пырнула его ножом в живот.
Джейн отпрянула назад.
– Ну, что же ты стоишь? Вызывай копов, ты ведь этого хотел? А мне надо принять душ.
Оцепенев и чуть сгорбившись, он молча проводил ее взглядом из комнаты.
Сильный напор горячей воды больно обжег порезы, но в остальном ощущения были самые приятные. Куском мыла она оттерла кровавые отпечатки рук и стала тщательно мылить лицо, чтобы удалить оставленные МИРом следы губ.