Во воасти грека

Соня Б.

Я прислоняюсь к своей машине.

— А, по-моему, ты сбегаешь из-за меня.

Она прищуривается, глядя на меня, прежде чем прошипеть:

— Я о тебе даже не думала, Бальтазар. Мне захотелось уйти пораньше, вот я и ухожу.

— Правда? — спрашиваю я, выпрямляясь, а затем сокращая небольшое пространство между нами.

Нина делает несколько шагов назад и упирается спиной в свою машину.

— Да, правда, — затаив дыхание, лжет она и замирает, когда я наклоняюсь к ее уху и шепчу:

— Мы с тобой оба знаем, что это чушь собачья.

Не люблю, когда мне лгут, Нина, поэтому предлагаю покончить с этим дерьмом прямо сейчас. Скажи настоящую причину, по которой ты уходишь, но помни, я ненавижу повторяться, поэтому второй раз спрашивать не буду.

Нина закрывает глаза и делает глубокий вдох.

— Причина в тебе, я ухожу из-за тебя, доволен?

Я ухмыляюсь.

— Видишь, как все просто. А теперь скажи, Нина, почему ты уходишь из-за меня?

Она свирепо смотрит на меня.

— Зачем ты это делаешь? Сколько времени прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз? Мы живем в одном городе, и наши пути никогда не пересекались. Раньше я надеялась, что однажды мы встретимся, но этого так и не произошло. После той умопомрачительной ночи в твоем кабинете, где мы поддались плотскому влечению друг к другу, я почувствовала нечто более глубокое, чем просто искру между нами. Я ждала, что ты придешь и скажешь, что одной ночи недостаточно, но, когда дни превратились в недели, а затем в месяцы, я, наконец, поняла, что одна ночь — это все, что ты мог предложить. И в настоящий момент я продолжаю жить своей жизнью, как и ты.

Черт, неприятно слышать, что она ждала меня. Если бы я мог, я бы обязательно приехал, но тогда было слишком опасно.

Хватаю ее за бедра, притягивая ближе к себе.

— Сейчас я здесь, Нина.

— Да, только на три года опоздал. Как я уже сказала, у меня своя жизнь. А теперь, извини, голова внезапно разболелась, я хочу домой, — возражает она, отстраняясь от моих объятий.

Нина нажимает на брелок, отпирая дверь авто. Обнимаю девушку за талию и притягиваю к себе, когда она поворачивается, чтобы открыть дверь.

— Мы еще не закончили, Нина. Я позвоню, — целую ее в макушку, а затем нерешительно отпускаю. Отступаю, давая ей возможность открыть дверь и сесть за руль. Хватаю ремень безопасности, перекидываю его через ее грудь, затем закрепляю.

— Езжай осторожно, — говорю я и закрываю ее дверь. Нина заводит двигатель и трогается с места. Похоже, придется потрудиться, чтобы убедить ее, что она моя, но в этом нет ничего особенного. Я всегда готов к вызову.

Я уже знаю адрес Нины как свои пять пальцев, поэтому, как обычно сопровождаю ее до дома. Полчаса спустя она подъезжает к подъездной дорожке своего жилища. К чему я не готов, так это к парню, который сидит в «Корвете» и ждет ее там. Когда я вижу, как он выходит из машины, то понимаю, что сейчас начнется какое-то дерьмо. Паркуюсь через два дома, убедившись, что мое оружие при мне и снято с предохранителя. Тихо приближаюсь и слышу, как парень разговаривает с ней.

— Я был занят, когда ты звонила

мне, Нина, но ты же знаешь, я всегда найду для тебя время.

— Спасибо, Трент. Сегодня была насыщенная событиями ночь, и я просто хочу выбросить ее из головы. А ты тот человек, который поможет мне это сделать, — говорит ему Нина, обнимая его.

— Всегда рад снять твое напряжение после тяжелой работы, — дразнит он, поглаживая ее задницу.

Огонь и ярость прожигают меня насквозь. Достаю пистолет из кобуры и подхожу к ним.

— К счастью для тебя, твои услуги больше не нужны, — удивляю я парочку, мечтая, чтобы этот засранец сделал хоть какой-нибудь неверный шаг.

— Бальтазар, ты что делаешь? — удивленно спрашивает Нина.

Не сводя глаз с Трента, я отвечаю:

— Нет, вопрос в том, какого хрена ты делаешь? Уезжаешь и думаешь, что это нормально — позвонить какому-то мудаку, чтобы он трахнул тебя, пока ты будешь представлять вместо него меня? Этому не бывать!

Парень Трент, внук главы семьи Ганино, переводит на нее взгляд и спрашивает:

— Нина, кто этот сумасшедший, который явно жаждет смерти, размахивая тут пистолетом? Ты в курсе, кто я такой, мать твою?

— Я не размахиваю. Я нацелен только на тебя. Продолжай задавать тупые вопросы, и узнаешь, насколько точно я стреляю, — палец так и чешется нажать на курок.

Нина похлопывает парня по груди.

— Трент, кажется, сейчас неподходящее время. Езжай домой, я сама разберусь. Мне жаль, но придется отменить наши планы.

Трент прикусывает губу, запрокидывая голову.

— Ты реально отсылаешь меня из-за этой сумасшедшей итальянской выскочки?

— Я грек, мудила, — рычу я.

Трент делает шаг ко мне, но Нина хватает его за руку.

— Трент, пожалуйста. Обещаю, что перезвоню тебе. Просто дай мне самой разобраться с этим, ладно?

Он смотрит на меня, берет Нину за подбородок, а затем целует ее. Трент буквально гарантирует, что семья скоро его похоронит.

— Обязательно позвони, как только избавишься от бродячей собаки, бегающей по окрестностям, — говорит он Нине, прежде чем снова поцеловать ее, затем возвращается в свою машину и уезжает. Я все время держу его на прицеле.

— Какого хрена, Бальтазар? Сначала ты появляешься в моем клубе, а теперь у меня дома! — возмущается Нина.

Я игнорирую ее тираду и убираю пистолет в кобуру. Как только он надежно спрятан, требую:

— Тебе нужно многое объяснить. Открывай дверь.

— Нет, черт возьми, не открою! За одну ночь ты разрушил мою жизнь своим присутствием! Будь я проклята, если впущу тебя в свой дом!

Когда она замечает мой безумный взгляд, то быстро подходит к двери, вставляет ключ, затем открывает ее. Затем вводит код в домашнюю систему безопасности, отключая ее.

Нина открывает рот, собираясь что-то сказать, но я миную ее, входя в дом. От одной мысли о том, что Ганино так близок к ней, у меня волосы на затылке встают дыбом.