Вода: Наперегонки со смертью
Шрифт:
— Что?
— Нас завтраком накормят?
— Ты серьезно? — Удивился Руслан.
— Я когда волнуюсь сильно, есть хочу. Во мне открывается бездна, которую очень трудно накормить.
— Тебя на войну брать не выгодно, не о том думать будешь.
— Да, меня выгодно забрасывать врагам в тыл, точить обозы с провиантом.
Щербаков хотел показаться веселым, или он на самом деле не был взволнован, но после его шутки волнение у Руслана улеглось. Получив оружие, взвод выстроился в очередь к машине, с которой раздавали сухпайки. Две упаковки на человека.
Вдруг, по южной стороне горизонта забегали частые вспышки. Они беззвучно перекатывались вдоль него, и только спустя минуту пришло эхо далеких разрывов. Над лагерем снова повисла тишина. Вспышки замерли через пару минут, но звук их разрывов еще приходил. Потом три раза полыхнуло ярче прежнего. Звуки взрывов сотрясли землю, испугали птиц в лесу.
— Где это? Это наши стреляли или китайцы? Это вертолеты отстрелялись? Это из Града? Это артиллерия? Кому прилетело, нашим или ихим? — Многочисленные вопросы оставались без ответа.
— Это по нашим долбят. — Решил кто-то высказаться вслух. — Не могли китайцы так быстро дойти.
Его довод имел под собой разумную основу. От границы по прямой была сотня километров, с учетом дорог, почти полторы. Чтобы добраться вне дорог не могло быть и речи. Кругом вода и грязь, которая под гусеницами бронетехники мгновенно становилась непролазной.
— А если это десант? — Предположил Руслан. — А взрывы — это работа ПВО?
— Не, вы реально считаете, что это вторжение? — Спросил боец с вытаращенными от страха глазами. — Война, не диверсия, как в тот раз?
Вдали, с северной стороны полыхнул горизонт. В небо вертикально поднялись три светящихся шара, резко сменили траекторию на горизонтальную, и стремительно направились в сторону китайской границы. Они пронеслись над головами бойцов. Через несколько секунд в темном небе красные шары работающих двигателей расцвели желтыми цветками. Вскоре долетели глухие раскаты взрывов.
Макаров поймал себя на мысли, что он находится на представлении, рассказывающем о какой-то войне, где он находится в гуще постановочных событий. Никакой связи между взрывами и собой он не чувствовал. Это была история происходящая не с ним.
— Чего замер? — Щербаков дернул Макарова за бронежилет. Макаров вздрогнул.
— Задумался. А чего надо?
— Команда была грузиться на машины.
Под сопкой, форсируя озеро талой воды, ехали несколько тентованных машин. Со стороны китайской границы снова забегали частые разрывы. Над головами, в обратную сторону, пролетели три звена по три «Ми — двадцать четвертых» и одиночный в хвосте. Двух вертолетов не хватало. Макарову стало совсем не по себе. А когда перед ним распахнулось темное, как черная дыра, нутро грузовика, захотелось развернуться и убежать.
— Твою же мать! — Ругнулся Руслан и забрался внутрь. Перед отправлением в машину заглянул Шаров.
— Выдвигаемся короче на позицию, тут недалеко. Окапываемся и ждем.
— Это война? — Спросили из темноты грузовика.
— По ходу, да.
В сопровождении танков и БМП колонна проехала не больше десятка километров. Грузовик, в котором ехал взвод Шарова, остановился возле заросшей кустарником и редкими деревьями сопки. Инженерная техника уже рыла в нем ходы окопов. В кустах стояли несколько замаскированных танков, укрытых сетью. Контрактники запускали дрон.
Взвод выбрался из машины. К ним подошел майор, уточнил у Шарова детали и показал место, которое им надлежало занять и дооборудовать.
— Полчаса на то, чтобы ничего не делать. Можно перекусить, у кого аппетит есть. Щербаков Андрей одним движением скинул рюкзак и достал сухпаек.
— Вы, как хотите, а я не собираюсь воевать на голодный желудок.
У кого-то из бойцов произошел неконтролируемый рвотный рефлекс. Макаров и сам чувствовал, что находится на грани.
— У тебя стальные нервы, Андрей. — Позавидовал товарищу Макаров.
— И луженый желудок. — Добавил Шаров.
Утренняя прохлада способствовала тому, чтобы организм трясся мелкой и частой дрожью. Хотелось свалить эту «тряску» на одну прохладу, но каждый из бойцов знал, что основной ее причиной был страх. Все происходило по-настоящему, не так, как в тот раз, с диверсантами, приехали, постреляли и всё. Тогда никто испугаться, как следует не успел.
В этот раз о глобальном масштабе начинающихся событий говорил тот факт, что основная активность происходила в небе. ПВО без конца запускало перехватывающие ракеты. Сколько ей удавалось сбить, неизвестно, но факт, что не все. Судя по разрывам, случающимся в разных местах, некоторые прорывали заслон. У кого-то война уже закончилась.
Вдруг, метрах в пятистах от позиций взвода, в небо взмыли, одна за другой, две ракеты. Они резко набрали скорость и практически сразу взорвались. Руслан вздрогнул, когда над головой раздались взрывы.
— Осторожно, может обломками задеть. — Предупредил Шаров.
Через несколько секунд с неба упали куски сбитых ракет. Упали они далеко, не причинив никому вреда. Руслан только после выстрела увидел, что на том месте, откуда вышли ракеты, стоит замаскированный «Панцирь». Он готов был поклясться, что прежде его там точно не было.
Майор, командующий инженерной техникой, разрешил взводу Шарова занять свои траншеи. Началась работа по благоустройству и маскировке позиций. Напряженный труд немного отвлек от дурных мыслей. Руслан прорыл себе бойницу, замаскировал бруствер дерном. Отошел несколько раз, чтобы убедиться в том, что все получилось. С тридцати метров его позиция сливалась с окружающей растительностью.
Шаров перепроверил за Макаровым и остался доволен.
— Молодец, Макаров, вперед всех. Теперь оборудуй толчок в дальнем окопе.