Водный Лабиринт

Фраттини Эрик

— Ясно, монсеньор. Что делать с греком?

— Может быть, придется его навестить. Пока присматривайте за девицей. Не теряйте ее из вида и сообщайте мне о каждом ее шаге.

— Непременно, монсеньор.

— Fructum pro fructo.

— Silentium pro silentio.

Мэхони стал размышлять над услышанным.

«Возможно, это расследование связано не с книгой Иуды, а с чем-то другим. Евангелие уже несколько дней лежит у меня в сейфе. Да, наверное, с чем-то другим. А вдруг в этой истории пока не поставлена точка? Вдруг еретическая книга — это еще не все? Может быть, эта девица откопала еще какой-то документ, опасный для церкви?»

Епископ решил, что нужно встретиться с Льенаром, но тот оказался на заседании. В государственном секретариате обещали перезвонить, когда кардинал освободится. Через два часа звонок телефона прервал рутинную работу епископа.

— Это государственный секретариат. Его преосвященство ждет вас через десять минут.

— Спасибо.

По ватиканским коридорам разносились звуки Концерта для кларнета с оркестром Моцарта, шедшие из кабинета Льенара. Швейцарец, стоявший у входа, вскинул алебарду, когда увидел иерарха курии.

Мэхони вошел в кабинет. Кардинал беседовал с сестрой Эрнестиной о здоровье понтифика.

— Он поправляется, но пока еще очень слаб. Будем молиться о его здоровье, — сказал Льенар.

— Я в своих молитвах также попрошу Господа даровать ему здоровье, — добавил Мэхони.

— Сестра Эрнестина, оставьте нас и плотно закройте дверь. Нам надо обсудить важные вопросы.

Льенар направился к проигрывателю и осторожно снял иголку с диска.

— Что привело вас ко мне, дорогой Мэхони? — спросил он, не оборачиваясь и пряча пластинку в футляр.

— Есть новости от брата Корнелиуса.

— Чем заняты братья Корнелиус и Понтий?

— Брат Корнелиус в Женеве. Он наблюдал за домом торговца древностями Каламатиано и видел Афдеру Брукс. Она входила в особняк. Там был еще один человек, Леонардо Колаяни, профессор средневековой истории Флорентийского университета. Они переночевали у Каламатиано, утром вышли из дома и поехали в аэропорт, откуда вылетели в Венецию. Вот уже несколько дней эта пара сидит в библиотеке и архиве. Они смотрят материалы, связанные со святым Петром.

— Хотят ближе познакомиться с учением первого Папы?

— Не похоже, ваше преосвященство. Колаяни вместе с одним американцем, Чарльзом Эоландом, несколько лет назад искал полулегендарный документ, известный как послание Элиазара. Видимо, некий человек, близкий к Иуде Искариоту, записал его последние слова.

— Но разве они не содержатся в той еретической книге, которую мы наконец добыли?

— По словам Агилара, директора фонда Хельсинга, из нее были намеренно вырваны некоторые страницы, а в тексте постоянно встречается имя «Элиазар». Агилар сказал лишь, что это был ученик Иуды. Больше я ничего не знаю. Колаяни с Эоландом на деньги Каламатиано пытались обнаружить рукопись.

— Вы верите в ее существование?

— Трудно что-то утверждать наверняка. Но почему эта Афдера Брукс с такой легкостью уступила книгу фонду Хельсинга? Предположим — но только предположим, что девушка с чужой помощью узнала о существовании чего-то более важного, чем еретическая книга. Может быть, нашим братьям стоит и дальше внимательно за ней следить?

— Позаботьтесь о том, чтобы не было сюрпризов.

— Их не будет, ваше преосвященство. Я работаю над этим.

— Хорошо. Могу вам сказать, что я устранил еще одну проблему, которую мы оставили, скажем так, подвешенной.

— Какую же именно, ваше преосвященство?

— Наш друг Делмер By отошел в лучший мир. Скорее всего, он сейчас беседует с Буддой, если только в его раю это позволено. Я лишь слегка подтолкнул его.

— Но ни один наш брат не был в этом задействован.

— Знаю. Иногда мне приходится прибегать к другим методам решения проблем. Я всегда говорил, что надо начинать с возможного, а там человек и сам не заметит, как сделает невозможное. Это как раз и произошло в случае с нашим другом By. Он затаил на нас злобу из-за того, что мы проделали с его потаскухой, а это могло представлять опасность для братства Поэтому я и приказал переправить его в лучший мир.

— Кто же исполнил задание?

— Монсеньор Мэхони, полезно лишь то знание, которое делает нас лучше. Иногда полезнее бывает незнание, которое делает нас мудрее. Удовлетворитесь этим.

— Остались ли у нас нерешенные проблемы?

— Конечно. Колаяни, Каламатиано и эта девица Брукс, если она продолжит совать нос куда не надо.

— Нужно ли отдать конкретные поручения братьям Альварадо, Понтию и Корнелиусу?

— Брат Корнелиус должен и дальше следить за этой Брукс и не терять ее из вида. Братья Альварадо и Понтий пусть готовятся стать орудиями в руках Господа, дабы устранить все наши проблемы. Но прежде всего нам надо узнать, что задумали эти трое — Колаяни, Каламатиано и Брукс.

— Я велю братьям Альварадо и Понтию быть наготове, ваше преосвященство.

— Помните, что назначенный для меня день все ближе. Нельзя допустить ни одной ошибки.

— Этого не случится, ваше преосвященство. — Мэхони склонился и поцеловал кардинальский перстень.

Епископ вышел из кабинета. В приемной он увидел сестру Эрнестину и какого-то изможденного человека, которого не узнал.

— Ваше преосвященство, пришел господин Фоскати, — объявила монахиня, войдя к кардиналу.

— Пусть он проходит. Оставьте нас одних.

Журналист выглядел неряшливо. Он не брился уже несколько дней. Под глазами у него образовались мешки, свидетельствующие о крайнем утомлении.

— Прошу вас о помощи, ваше преосвященство.

— Меня? Что я могу для вас сделать?

— Моя дочь, ваше преосвященство, моя дочь!..

— Что с ней?

— Кто-то похитил ее, когда она возвращалась из школы. Больше мы ее не видели. Помогите нам найти ее!

— Вы говорили с кем-нибудь об этом турке, стрелявшем в Святого Отца?