Военный советникъ

Говорят, по ночам во многих музеях творятся разные нехорошие вещи: к примеру, обитатели старинных картин ходят в гости к знакомым портретам, или собираются на больших натюрмортах, чтобы полакомиться сочными рисованными фруктами и вином. Греческие статуи и рыцарские доспехи покидают свои постаменты и ходят по гулким галереям и залам в поисках живых; скользят по ковровым дорожкам странные изломанные тени, сопровождаемые скрипами и шорохами из каждого угла; то и дело звучит неясное эхо чьих-то далеких шагов и голосов… И только музейные охранники знают, что многое из неясных слухов и рассказов обывателей есть абсолютная правда. С одним небольшим уточнением: все эти ужасные звуки, громыхающие шаги и все остальное производили они сами – во время плановых обходов

и осмотров исторических экспозиций. Вот и сейчас старший охранник Лувра во главе трех подчиненных шествовал (иначе и не скажешь!) под сводами музея-дворца, расплескивая вязкую тишину бесцеремонным грохотом каблуков и ленивым спором о достоинствах молодого вина. На душе у Паскуаля Бастьена царило полнейшее умиротворение, и легкая радость от предвкушения небольшого праздника – с его позволения один из сторожей принес немного молодого красного вина и кусок превосходнейшего сыра-камамбера, дабы чуть-чуть отпраздновать наступление своих тридцати трех лет. Христов возраст! За прошедший год Жан-Клод показал себя надежным товарищем и исполнительным подчиненным, прекрасно вписавшись в компанию охранителей наследия минувших эпох. К слову, вне службы он тоже был хорош: щепетильный к долгам и щедрый к друзьям, весельчак и балагур, большой любитель женского общества… Одним словом, настоящий француз!

– Что тут у нас?

Поглядев на стол, начальник не нашел, к чему можно было бы придраться – ну что такое десять бутылок молодого Божоле на три десятка крепких мужчин? Так, только-только промочить горло.

– А где Жак и Николас?.. Эти лентяи даже на собственные похороны опоздают! Ладно, немного обождем.

Придвинув к себе газету, Паскуаль лениво пробежался взглядом по заголовкам новостей.

«Скорое открытие международной автомобильной выставки! Одиннадцать компаний со всего мира будут соревноваться за звание…»

Не без интереса оценив изображения самоходных экипажей, Бастьен перекинул страничку. Равнодушно скользнул глазами по большой, в половину газетного разворота статье, посвященной недавно скончавшемуся русскому императору Александру Третьему, перелистнул страницу с надоевшими заметками о деле Дрейфуса [1] , невольно пригляделся к одному из заголовков на третьем развороте и тут же поморщился: нет, ну сколько можно мусолить убийство бывшего сенатора Жоржа де Геккерена д’Антеса? Эти писаки готовы печатать любую чушь, лишь бы только увеличить продажи: ну какая может быть месть за давнюю злополучную дуэль с русским поэтом Пушкиным, если даже самому тупому парижанину все ясно и понятно?.. Не держался бы престарелый барон так крепко за портмоне – глядишь, и жив бы остался: когда предлагают «кошелек или жизнь», выбор должен быть очевиден! И вообще, кой дьявол его понесло в тот трущобный бордель? Если так уж захотелось вспомнить сомнительные наклонности юношеских лет, то мог бы взять чистенького юнца на содержание, и…

– Где эти чертовы Жак и Николас?..

Уже давно готовые к дегустации вина и сыра охранники ждали товарищей целых пять минут, после чего проявили закономерное недовольство:

– Вечно эти бездельники опаздывают!

– Начнем без них?

– Именно, и нам достанется больше!..

– К чему этот спор, я всегда могу сбегать за добавкой…

Оборвав шутливый галдеж, старший охранник объявил, что лично поторопит лентяев. Уже закрывая дверь караулки, он услышал характерный скрип и чпоканье пробки, покидающей узкое горлышко бутылки, беззлобно пробормотав:

– Пьяницы и проглоты…

Шагая по привычному маршруту, Паскуаль философски размышлял о том, что при его работе любой поневоле станет ценителем прекрасного. Собственно, он сам тому живое доказательство: одна из статуй в прошлом зале ему отчего-то сильно не нравилась, к другой он был предельно равнодушен – зато рядом с древнегреческим атлетом частенько замедлял шаги, с удовольствием разглядывая четко очерченную фигуру и выпирающие мышцы. А у мраморного изваяния Афродиты больше всего ему нравился тугой зад, напоминавший о пышных формах соседки-вдовушки Мари, с которой он иногда…

– Виконт будет доволен. А, Гарри?..

– Молчи, болван…

Услышав тихий говорок, старший охранник немедленно насторожился, достал из поясного чехольчика свисток и медленно двинулся вперед. Прокравшись до входа в следующую залу, он едва-едва выглянул и увидел ужасную картину: грабитель в тряпичной маске деловито вскрывал стеклянные шкафы с драгоценной экспозицией – а еще один небрежно вертел в руках корону Людовика Святого [2] . А потом взял и примерил на себя бесценную реликвию!..

– Гарри, ты только глянь на меня. Я король!..

– Томми, прежде всего ты ленивая ирландская свинья. Не отлынивай от дела!..

Беззвучно выругавшись, Паскуаль усмирил беспорядок в мыслях, посмотрел на зажатый в пальцах свисток и тихонечко подался назад – у грабителя-"короля» он заметил револьвер, а значит, требовалось как можно быстрее добраться до оружия и подчиненных. Чуть запыхавшись от быстрого бега, он рванул дверь караулки на себя, заранее набирая воздух для команды тревоги, но вместо нее из груди вырвался лишь сдавленный стон:

– Нет!..

Сердце на секунду сбилось в страхе и шоке от вида лежащих вповалку тел, виски заломило от осознания непоправимого… пока он не вгляделся в ближайшего охранника.

Шлеп! Шлеп!!!

Слава богу, все они были живы – но не проявляли ни малейшего проблеска сознания, продолжая сладко причмокивать и похрапывать в ответ на все усилия Бастьена, и даже самые увесистые пощечины. И что самое подозрительное, отсутствовал сегодняшний именинник Жан-Клод.

– Проклятье!..

Вскрыв оружейный ящик и завладев сразу двумя револьверами Лефоше, мужчина оглядел «сонное царство» и сплюнул – как бы не убили этих бестолочей! Пришлось потратить толику драгоценного времени, закрывая дверь на замок. Быстро добравшись до нужного зала, он прислушался, прогоняя предательскую дрожь и творя короткую молитву. Сейчас!..

– Х-ха!..

Увы, сильный удар по голове помешал Паскуалю Бастьену стать настоящим героем. Повалившись ничком на наборный паркет, он потерял сознание – так и не увидев, как предатель Жан-Клод успокаивающе помахал грабителям увесистым мешочком с песком. Презентовав бывшему начальнику крепкие веревочные путы с кляпом и устроив его в подходящем уголке, охранник-именинник тут же почувствовал непреодолимое желание полюбоваться творчеством итальянских, французских и даже голландских мастеров. Последовав внезапному порыву души, на месте он без малейшего удивления обнаружил сразу шесть искусствоведов в масках – которые аккуратно, и в очень хорошем темпе освобождали часть старинных картин от рам. Красивых, покрытых позолотой и затейливой резьбой, но притом (увы и ах) тяжелых и изрядно массивных.

– Как?

– По плану.

То же самое он услышал и от ночных посетителей, гуляющих по богатейшей экспозиции древностей Ближнего Востока. А вот в отделе Древнего Египта Жана-Клода едва не продырявили из револьвера с глушителем.

– Чего выскакиваешь, как черт из табакерки!

Вернувшись в караулку и проверив валяющиеся в беспробудном сне «дрова», именинник вздохнул и присел за праздничный стол. Все же, что ни говори, но день для него выдался очень нервный и хлопотный, а ночь еще только-только вступала в свои права…